Нежные листья, ядовитые корни - Елена Михалкова (2015)

«А она… она знает, что я знаю?»

И снова все было ясно.

«Конечно!»

«Ты понимаешь, что это означает для тебя, Матильда?»

Мотя огорченно отодвинула сыр. Вот! Вот именно поэтому она и не хотела думать о смерти Светы. Потому что все эти ужасные рассуждения испортили ей аппетит. А прийти в нормальное расположение духа Мотя могла, только с удовольствием покушав. Выходит, она попала в замкнутый круг.

Внутренний голос сказал мягко, словно разговаривая с ребенком:

«Мотя, что ты здесь делаешь?»

«Завтракаю!»

«Нет, что ты делаешь в отеле? Ты только что осознала, насколько опасна для убийцы. Так почему бы тебе не уехать отсюда прямо сейчас?»

Мотя уткнулась в тарелку.

Она не может уехать! Во-первых, к ней до сих пор так и не пришло решение, что делать с ребенком…

«Мотя, ты дура? – четко спросил внутренний голос, почему-то с интонациями Машки Елиной. – Ты видела, что она сотворила с Рогозиной? Какой ребенок, какое решение? Беги! Спасайся!»

Не могу, упрямо возразила Мотя. Это важно! Я настроилась на то, что решу все именно здесь. Мне трудно свернуть с выбранного пути! И потом, меня-то убить будет посложнее, чем Рогозину. Я так просто не дамся.

Внутренний голос потрясенно молчал.

Во-вторых, настойчиво продолжала Мотя, я не должна так просто сбегать. Если я знаю, кто убил, мне нужно понять, что делать с этой информацией.

Она мимоходом вспомнила следователя, но отбросила идею поделиться сведениями с ним. Очень уж противный! Мотя не собиралась ему доверять. Но кому, кому рассказать?

Елина?

Мотя помрачнела. А вот и третья причина, почему ей нельзя уезжать. До тех пор, пока она не поговорит с Машкой Елиной…

«Но ты можешь сделать это потом!»

«Потом я этого точно никогда не сделаю! Либо сейчас – либо никогда!»

Мотя запыхтела от раздирающих ее противоречивых мыслей. «Беги!» – «Поговори с Елиной!» – «Сейчас же!» – «Нет, сперва позвони Валерке и все расскажи ему!» – «Ты не можешь!» – «Ты не смеешь уехать!» – «Пока ты не рассказала ей, ты должна остаться здесь!» – «Но тебя убьют!»

– Никто меня не убьет, – твердо сказала Мотя и поднялась.

Две пожилые тетушки за соседним столиком изумленно вытаращились на нее.

– Никто меня не убьет, ясно? – повторила покрасневшая Матильда и пошла к выходу, не забыв захватить напоследок кусочек сыра.

3

План был прост. Так сказал Илюшин. Илюшин всегда это говорил, и каждый раз Бабкина охватывали недобрые предчувствия, потому что по собственному опыту он знал: хочешь максимально усложнить предстоящее дело – скажи, что оно простое.

– Нам нужно найти Юлию Зинчук, – обозначил задачу Макар. – И поднести ее на блюдечке следователю. Дальше пусть он сам разбирается, соответствуют ли ее отпечатки найденным на ноже.

– Это если они есть.

– Даже если нет, у него появится предмет для размышлений. У Зинчук имеется мотив…

– …о котором мы не знаем, – немедленно дополнил Бабкин.

– …и возможность!

– …о которой нам тоже ничего не известно! И, кстати, даже этого недостаточно для обвинения.

– А нам и не требуется никого обвинять, – заявил на это Илюшин, легкомысленно помахивая блокнотом. – Нам нужно переключить фокус внимания следователя с твоей жены на нового персонажа. Не говори мне, что это сложно!

– С учетом того, что мы не знаем ни персонажа, ни мотива? Скажу!

– Значит, надо вычислить Зинчук и разузнать у бывших одноклассниц твоей жены, чем ей насолила Рогозина много лет назад.

Сергей только головой покачал. Он отказывался понимать, как можно расследовать дело, не собирая улики, не анализируя все обстоятельства произошедшего…

– Считай, что мы просто опрашиваем свидетелей, – успокоил его Макар.

– И даже этого мы не имеем права делать, – недовольно пробормотал Бабкин. Но последовал за другом, поскольку выбора ему не предоставили.

Машу закрыли в номере, несмотря на ее протесты.