Ангелы-хранители - Дин Кунц (2019)

Однако Нора знала, в чем дело, и не боялась признать горькую правду. Если мужчины и пялились на нее, Нору, то вовсе не из-за ее неземной красоты. Люди всегда будут смотреть на индюка с метелкой из перьев вместо хвоста, который корчит из себя павлина.

– Даже без косметики, – сказал Трэвис, – ты выглядишь лучше любой женщины в этом зале.

Никакой косметики. Вот еще одна причина, почему на нее пялились. Когда женщина надевает в дорогой ресторан платье за пятьсот долларов, то старается по возможности себя приукрасить с помощью помады, подводки для глаз, пудры, румян и бог его знает чего еще. Однако Нора даже не подумала о косметике.

Поданный на десерт шоколадный мусс, наверняка изумительный на вкус, показался Норе клейстером и не лез ей в горло.

Последние пару недель они с Трэвисом много беседовали, обнаружив при этом, что им на редкость легко делиться друг с другом интимными переживаниями и мыслями. Нора узнала, почему, несмотря на приятную внешность и относительную финансовую обеспеченность, Трэвис до сих пор одинок, а он понял, откуда у Норы столь низкая самооценка. Поэтому, когда Нора, так и не справившись с муссом, слезно попросила прямо сейчас отвезти ее домой, Трэвис тихо произнес:

– Если существует высшая справедливость, то Виолетта Девон наверняка корчится на сковороде в аду.

Потрясенная словами Трэвиса, Нора ответила:

– Ой, нет! Она была не такой уж плохой.

На обратном пути Трэвис о чем-то напряженно размышлял.

Высадив Нору у дверей дома, он взял с нее обещание устроить встречу с Гаррисоном Дилвортом, адвокатом Виолетты Девон, который теперь вел дела Норы.

– Судя по твоим рассказам, – произнес Трэвис, – Дилворт знал твою тетку лучше, чем кто-либо другой. И я могу голову дать на отсечение, он способен сообщить тебе нечто такое, что ослабит мертвую хватку, которой она продолжает держать тебя из могилы.

На что Нора ответила:

– Но у тети Виолетты не было никаких темных секретов. Она была именно такой, какая есть. Очень прямолинейной женщиной. Правда. Только очень несчастной.

– Несчастной, как же! – хмыкнул Трэвис.

Уступив настояниям Трэвиса, Нора согласилась встретиться с Гаррисоном Дилвортом.

И уже позже, поднявшись в свою спальню, Нора начала раздеваться и внезапно поняла, что ей не хочется снимать платье от Дайан Фрайс. Там, в ресторане, Норе не терпелось вылезти из этого маскарадного костюма, поскольку платье действительно смотрелось на ней маскарадным костюмом. Но теперь, оглянувшись назад, она ощущала теплое сияние сегодняшнего вечера, очарование которого хотелось продлить. В результате Нора, совсем как сентиментальная школьница, уснула в платье за пятьсот долларов.

Офис Гаррисона Дилворта отличался изысканной отделкой, призванной продемонстрировать респектабельность, стабильность, надежность. Красивые резные дубовые панели. Тяжелые темно-синие шторы на латунных карнизах. Полки уставлены книгами по юриспруденции в кожаных переплетах. Массивный дубовый письменный стол.

Сам адвокат представлял собой интересное сочетание между живым воплощением Чести и Достоинства и Санта-Клаусом. Высокий, довольно упитанный, с густыми серебристыми волосами, Гаррисон предпочитал костюмы-тройки и галстуки приглушенных цветов. На вид лет семидесяти с хвостиком, адвокат, уже достигнувший пенсионного возраста, активно продолжал вести свою практику. И хотя он уже давным-давно стал калифорнийцем, его глубокий, ровный голос культурного человека выдавал в нем выходца из высших слоев общества Восточного побережья, где он родился, вырос и получил образование. Но в его глазах определенно горел озорной огонек, а улыбка была живой, теплой и действительно похожей на улыбку Санта-Клауса.

Он не стал отгораживаться от посетителей письменным столом, но расположился вместе с Норой и Трэвисом в одном из удобных кресел вокруг кофейного столика с дорогой хрустальной вазой в центре.