Книга Балтиморов - Жоэль Диккер (2017)

Я не понимал, отчего это глупость, но скромно промолчал и удалился. Я никак не мог уразуметь, почему она так приветлива с кузенами и нелюбезна со мной. И уже не знал, люблю я ее или ненавижу.

Наша хэмптонская жизнь подошла к концу в последнюю неделю июля 1997 года. Накануне отъезда мы пошли в “Рай” попрощаться с Невиллами. Александры не было дома, только Патрик. Он угостил нас пивом и каждому дал свою визитку:

– Как я рад, что лучше вас узнал! Вы все трое фантастические парни. Если кто-то из вас захочет поступать в Мэдисон, дайте знать. Я поддержу вашу кандидатуру.

Под вечер, сразу после ужина, она зашла к дяде Солу и тете Аните. Я сидел под тентом один и читал. При виде ее сердце мое заколотилось.

– Привет, Маркикетик, – сказала она, садясь рядом.

– Привет, Александра.

– Вы так и уедете, не попрощавшись?

– Мы недавно заходили, тебя не было.

Она улыбнулась и пристально посмотрела на меня своими серо-зелеными миндалевидными глазами.

– Я тут подумала, может, куда-нибудь сходим вечером? – предложила она.

Во мне поднялась огромная волна восторга.

– Ладно, – ответил я с плохо скрытым волнением.

Я взглянул ей прямо в глаза, мне показалось, что она сейчас скажет что-то очень важное. Но она лишь спросила:

– Позовешь Вуди с Гиллелем или подождем до завтра?

Мы отправились в бар на главной улице, там была свободная сцена, где выступали все местные музыканты. Надо было просто сообщить имя бармену, и распорядитель по очереди вызывал участников.

Едва мы вышли из дому, как Гиллель, пытаясь произвести впечатление на Александру, стал строить из себя всезнайку. Распустил хвост и вылил на нас целый ушат речей и сведений. Мне хотелось съездить ему по физиономии; на счастье, музыка в баре заглушила его голос, и ему пришлось умолкнуть.

Мы послушали первую группу. Потом на сцену вызвали какого-то юношу, он спел несколько поп-композиций, аккомпанируя себе на рояле. Трое парней, сидевших у нас за спиной, освистали его.

– Вы не могли бы вести себя повежливей, – обратилась к ним Александра.

В ответ донеслось грязное ругательство. Вуди, обернувшись, зарычал:

– Вы что-то сказали, козлы?

– Нарываешься? – отозвался один из них.

В мгновение ока Вуди вскочил и, невзирая на мольбы Александры, схватил парня за руку и резким жестом вывернул ее.

– Пойдем выйдем? – спросил Вуди.

Дрался он классно. Настоящий лев.

– Отпусти его, – приказала Александра, решительно бросаясь к ним и отпихивая Вуди обеими руками.

Вуди отпустил взвывшего от боли парня, и трое дружков почли за лучшее смыться. Пианист доиграл, и из репродукторов донеслось имя следующего исполнителя:

– Александра Невилл. Просим Александру выйти на сцену.

Александра, побелев, застыла на месте:

– Какой идиот из вас троих это сделал?

Идиотом был я.

– Я думал доставить тебе удовольствие.

– Удовольствие? Ты совсем спятил, Маркус?

Ее глаза наполнились слезами. Она окинула взглядом каждого из нас и крикнула:

– Почему вам обязательно надо вести себя как последние кретины? Почему вам обязательно надо все испортить? Зачем ты, Гиллель, корчишь из себя ученую обезьяну? Такой, как есть, ты гораздо лучше. А ты, Вуди, зачем лезешь, куда тебя не просят? Думаешь, я сама себя защитить не могу? Непременно надо было задираться с чуваками, которые ничего тебе не сделали? А ты, Маркус, завязывай наконец со своими дурацкими идеями. Зачем ты это сделал? Чтобы меня унизить? Радуйся, тебе удалось.

Она разрыдалась и выскочила из бара. Я побежал за ней, нагнал на улице и схватил за руку.

– Я это сделал, – вспылил я, – потому что Александра, какую я знал, никогда бы не сбежала из бара, она бы вышла на сцену и покорила весь зал. Знаешь, хорошо, что мы снова встретились, потому что я понял, что больше тебя не люблю. Девушка, какую я знал, давала мне мечту.