Бессердечный - Павел Корнев (2015)

– У вас, наверное, и ордер на обыск есть, старший инспектор Моран? – полюбопытствовал фокусник, и последние сомнения в том, виновен ли он, сразу развеялись.

Он смеялся надо мной! Просто смеялся!

Но я не выказал никакого раздражения и в ответ на прозвучавшую в вопросе издевку спокойно заявил, больше даже не для циркача, а для констеблей:

– Ордер не требуется в случаях, когда достоверно известно об удержании человека против его воли.

– Вы обвиняете меня в похищении? – мягко рассмеялся маэстро.

Он не сказал ничего особенного, не шевельнул рукой, даже с места не сдвинулся, но полицейские невольно попятились на выход. Не удерживай их до сих пор мой талант, они бы точно рванули наутек.

– Почему сразу вас? – удивился я. – Вы один имеете сюда доступ?

– Разумеется нет! – объявил гипнотизер и хлопнул в ладоши. Из соседней комнаты появились три молодых человека. – Это мои ассистенты, Микки, Дон и Леон, – представил их маэстро.

– Тогда вам не о чем беспокоиться. Никто вас ни в чем не обвиняет, – пожал я плечами и приказал констеблям: – Приступайте к обыску!

– Стойте! Минуту! – потребовал фокусник. – Мои помощники вам здесь все покажут. – Он выделил каждому полицейском по ассистенту, а когда те начали осмотр помещения, вновь повернулся ко мне: – Могу я полюбопытствовать, кого вы рассчитываете тут отыскать?

Я внимательно посмотрел на него и со значением произнес:

– Елизавету-Марию фон Нальц.

– О, я читал об ее исчезновении! – тут же отозвался гипнотизер. – Такая трагедия!

– Мы найдем ее.

– Но почему именно здесь?

– Тайна следствия.

– Не подумайте, будто я сомневаюсь в вашей компетенции, главный инспектор…

– Старший инспектор.

Маэстро Марлини улыбнулся:

– Мне как человеку сугубо штатскому простительна эта ошибка, старший инспектор. Просто вас ввели в заблуждение. – Он подошел к столу, на котором стояла початая бутылка вина и ваза с фруктами, наполнил бокал и предложил: – Выпьете?

– На службе.

– Похвальное рвение! Дослужиться в столь юном возрасте до старшего инспектор, вероятно, было нелегко?

– Внешность обманчива, маэстро, вам ли об этом не знать? – без заминки парировал я, внимательно наблюдая за действиями констеблей. Те проверяли все коробки и ящики, где мог бы укрыться человек, и все же что-то в их перемещениях по комнате вызывало смутное беспокойство.

– А ваши очки? – вновь отвлек меня гипнотизер. – Первый раз такие вижу, позвольте взглянуть.

Рука против воли потянулась к дужке, но я вовремя остановил это движение и почесал щеку.

Маэстро Марлини рассмеялся:

– Надо заказать себе такие же.

– Вряд ли они пригодятся вам на каторге, – покачал я головой.

– А как же презумпция невиновности?

– Дочь главного инспектора полиции – не та персона, похититель которой может рассчитывать на снисхождение.

– Мне непонятно ваше ожесточение, – оскорбился фокусник. – У вас в этом деле личная заинтересованность… старший инспектор Моран?

– О да! – улыбнулся я, сообразив вдруг, что именно вызывает чувство неправильности происходящего. Центр помещения оставался свободным от ящиков, но и констебли, и ассистенты маэстро передвигались исключительно вдоль стен.

– Личная заинтересованность вредит делу, – наставительно заметил гипнотизер, явно в душе потешаясь над одураченным болваном.

Я ничего не ответил, только махнул рукой, подзывая полицейского, осматривавшего штабель коробов в дальнем углу.

– Констебль! Подойдите!

Постовой встрепенулся и поспешил выполнить распоряжение. Но двинулся он не напрямик, а опять же вдоль стен, словно центр комнаты преграждало некое препятствие, которое он обходил, сам того не осознавая.

– Слушаю, старший инспектор? – объявил полицейский, приблизившись.

– Какие успехи?

– Ничего.