Бессердечный - Павел Корнев (2015)

– Хорошо, – кивнул я. – Тогда завтра. Я свяжусь с вами. Скорее всего, пришлю телеграмму, куда следует перевести первое поступление.

– Все сделаю, виконт! – повторил поверенный.

Я попрощался с ним и вышел в коридор, намереваясь переждать непогоду на Центральном вокзале и при первом же улучшении ситуации отправиться оттуда в порт. О деньгах теперь беспокоиться не приходилось, отчислений из семейного фонда будет вполне достаточно для грядущей поездки в Цюрих. А там все наладится само собой.

Все наладится!

Я так размечтался, что в вестибюле обратил внимание на шагнувшего навстречу человека, лишь когда тот произнес:

– Виконт Крус! А я вас везде разыскиваю!

Вмиг очнувшись, я сунул руку в карман и с опаской уставился на знакомого детектива-сержанта, рыжеусого и желтоглазого.

– С какой целью? – спросил у него.

– Главный инспектор желает вас видеть, – ответил полицейский, стряхивая с фуражки капли дождя. – С какой целю – мне не сообщили.

– Он же собирался домой?

– А он и просит привезти вас к себе домой, – подтвердил детектив-сержант. – Возможно, это как-то связано с его дочерью. Не знаю.

При упоминании Елизаветы-Марии заныло сердце, но я не подал виду, достал из кармана жестянку с леденцами, без всякой спешки закинул один из них в рот и только тогда объявил:

– Отлично! Не будем заставлять главного инспектора ждать.

Мы вышли на улицу, сбежали к подогнанной к самому крыльцу карете и поспешили укрыться в ней от дождя.

– Ну и погода! – покачал головой детектив-сержант, вытирая усы.

Я только кивнул и беседу поддерживать не стал. Мысли были заняты совсем другим. Да, рассчитывать мне было не на что, Елизавета-Мария высказалась на этот счет четко и недвусмысленно, и тем не менее всю дорогу я пребывал в предвкушении новой встречи с ней. Глупо? Чертовски глупо! Но, как известно, надежда умирает последней.

Я надеялся на чудо. Надеялся, пока мы катили по мокрым мостовым. Надеялся, когда петляли по запутанным улочкам Старого города. Надеялся, разглядывая через залитое дождем окошко особняк главного инспектора. И, шагая через двор, я продолжал тешить себя иллюзиями, будто поймал удачу за хвост. От чрезмерно развитого воображения в иных случаях одни лишь проблемы.

Холодным душем окатило в коридоре с задрапированными пестрой тканью стенами. За спиной раздался щелчок взведенного курка, и детектив-сержант без промедления потребовал:

– Стойте, виконт! – в поясницу уперлась оружейная сталь и прозвучала новая команда: – Руки вверх!

Я повиновался, попытался потребовать объяснений, но сыщик не стал ничего объяснять, только приказал:

– Молчите!

Он вынул из моей руки несессер и бросил на пол, затем охлопал карманы и забрал «Цербер». Потом отыскал нож. Детектив-сержант точно знал, что находится у меня в карманах.

– Идите и не оборачивайтесь! – отдал он приказ, отступая на шаг. – Вперед!

И я вновь двинулся по коридору, но теперь уже не питая никаких иллюзий в отношении своего ближайшего будущего. Голову рвали безответные вопросы – какого черта происходит?! – ноги подгибались, сердце едва не выскакивало из груди.

Что задумал главный инспектор? Что наговорила ему обо мне Елизавета-Мария? А если не она, то кто? Мы ведь расстались в отличных отношениях, какая муха его укусила?!

Все оказалось гораздо проще, нежели я только мог вообразить.

В просторном зале для приема гостей меня дожидался не Фридрих фон Нальц, а незнакомый пожилой сиятельный. Точнее – незнакомым было лишь узкое благородное лицо иссушенного долгой жизнью джентльмена; бесцветно-светящиеся глаза главаря налетчиков я узнал с первого взгляда.

Но виду не подал, просто спросил:

– Так понимаю, это не дом главного инспектора?

– Нет, виконт, – ответил сиятельный и указал на стул напротив своего. – Садитесь.

Я повиновался, тогда хозяин дома обратился к доставившему меня сюда детективу-сержанту: