Девушка с плеером - Валентина Назарова (2019)

Стю дотронулся до моего плеча, но на этот раз ему не удалось подкрасться незаметно, и я совсем не испугалась, а только ласково улыбнулась ему. Он наклонился и произнес, перекрикивая музыку, несущуюся из джук-бокса:

— Ника, хочешь сбежать отсюда?

— Что? — Я повернулась к нему лицом.

— Давай сбежим, — прочитала я по его губам. Песня закончилась.

— А как же?.. — Я кивнула в сторону скучающей в одиночестве Ханны. — Она вроде такая расстроенная, не оставлять же ее бухать тут одну.

— Да забей. Она так каждый вечер проводит. Ну почти. Ей лишь бы подсесть кому‐нибудь на уши.

Я в сомнении сощурила на него глаза:

— А куда пойдем?

— Ну как, сегодня же вторник!

— Да-а-а, и что из того?

— Студенческая ночь! Разве у вас в университете не так? — удивился Стю.

— Честно говоря, не знаю, я не особый ходок по барам. — Я пожала плечами. — А что там будет?

— Да просто тусовка в профсоюзном клубе. Диджей мой друг, он ставит что попросишь, — с гордостью произнес он.

Я вспомнила свой последний и единственный поход в бар в кампусе, потом взглянула в лицо Стю. Он никогда не даст меня в обиду, подумала я, он хороший парень.

Я хотела вызвать кеб, но Стюарт сказал, что идти тут всего ничего. Мы выскользнули через калитку черного хода и прошли мимо многоэтажной парковки. Миновав парк и закрытые лавки этнических товаров бывших колоний Британской империи, оказались возле серой махины кампуса.

Студенческий клуб находился в небольшом отдельном здании, прятавшемся среди остальных университетских построек, кортов для сквоша и парковок.

Мы прошли внутрь, мимо скучающих вышибал, один из которых поздоровался со Стю за руку, и оказались в центре большого зала, выкрашенного целиком в черный цвет. Под потолком висело несколько прожекторов и диско-шар; невдалеке вокруг барной стойки толпился народ — мальчики и девочки с разноцветными волосами. Рваные джинсы, футболки с ироничными слоганами, цветочные орнаменты платьев — одним словом, студенты. С некоторых пор я стала чувствовать себя чужой среди этих беззаботных улыбок.

Стю помахал кому‐то рукой и двинулся сначала к бару, а потом к диджейскому пульту, где, склонившись над макбуком, болтал с двумя девчонками длинноволосый парень. Я так и осталась в нерешительности стоять у входа, накручивая на палец завитушку волос. Через пару минут Стю вернулся с двумя большими пластиковыми стаканами пива в руках и протянул мне один.

— Ну, как тебе здесь? — Ему снова пришлось перекрикивать музыку.

— Да я пока не поняла, — улыбнулась я.

— Тебе понравится, вот увидишь! Пошли потанцуем?

Я посмотрела на него с сомнением во взгляде:

— Ты серьезно?

— Конечно! — Он взял меня за руку и потащил в центр танцпола, где кружились и переминались с ноги на ногу пару десятков студентов. — Ника, нельзя постоянно думать о смерти. Тебе нужно расслабиться, разрешить себе хоть на минутку все забыть. Когда у меня депрессия или тревога, я всегда прихожу туда, где музыка. Просто закрываю глаза, скачу и ору, пока все, что давит в груди, не выйдет наружу. Ты должна попробовать, Ника.

Мне не хотелось пробовать, мне хотелось домой, под одеяло, лежать и до потери всяческой связи с реальностью анализировать то, что случилось сегодня в переулке за пабом. Вгрызаться в свой собственный мозг, пока в глазах не полопаются капилляры, а на небе не забрезжит убивающий всякую надежду на нормальный день рассвет. Но я видела полные уверенности глаза Стю. Похоже, он знал, о чем говорил. Я сделала пару больших глотков пива и закрыла глаза, позволив музыке заполнить мою голову, вытеснив абсолютно все до единой мысли.