Бабочка - Марина Эльденберт (2019)

— Помогите! — ору я во все горло, глотая холодный воздух.

И понимаю, что все бесполезно. Огни, которые я видела, — это огни застывшей поодаль громады Ландорхорнского химкомбината и плавучих фонарей, которые мечутся туда-сюда под сильными порывами ветра. Мы на окраине города, на побережье, волны идут одна за другой, поднимаясь все выше. Рев океана перебивает крик Ромины, которая рывком хватает меня за волосы и втягивает обратно в салон:

— Ты выбила мне зуб, надра!

От оплеухи из глаз сыплются искры, ошалевшие парни тут же подбегают к нам.

— Все, — цедит Ромина, прикладывая ко рту белоснежный платок с вензелями семьи. — Летим. Она уже достаточно пришла в себя.

Нет. Нет, нет, нет! Я рычу, кусаюсь, царапаюсь. Кому-то достается пяткой в пах, и раздается вой, но против троих парней и взбешенной Ромины моих сил все равно не хватает. На сей раз руки стягивают так, что боль прошивает предплечья, кульком швыряют на пол, а усевшиеся на заднее сиденье въерха и ее дружок ставят на меня ноги.

— Так-то лучше, — доносится сверху смешок.

— Роми, ты уверена? — растерянный голос с водительского сиденья. — Там едхов шторм…

— И будет еще более едхов, если ты немедленно не поднимешь этот драндулет в воздух.

Эйрлат взлетает. Все выше, выше и выше, если не ошибаюсь, мы уже нарушили все допустимые правила: машинам запрещается подниматься выше семи валлов, но по ощущениям мы уже на двадцати. Только по ощущениям, потому что вижу я исключительно пол салона.

— Двигай к мысу. Даже если поднимут щит, оттуда мы спокойно вернемся.

Минут десять мы летим на бешеной скорости, и паника сжирает во мне все мысли еще до того, как они успевают оформиться. Вскоре эйрлат начинает болтать, и водитель орет:

— Все, дальше не полечу! Нас сдует к едхам!

Когда открывается дверца, Ромина визжит, и я ее понимаю. Ветер перехватывает дыхание, в лицо летят брызги дождя, эйрлат швыряет туда-сюда, как сорвавшийся с провода плавучий фонарь. Из-за вспышек молний становится светло, как днем.

— Давай быстрее! — вопит водитель.

— У меня сестры! — всхлипываю я, когда сидящий рядом с Роминой парень подхватывает меня и усаживает так, что я едва не соскальзываю в бездну. — Мне надо их кормить!

Бездна ревет, один взгляд вниз — и желудок подбирается к горлу.

— Про сестер, — цедит Ромина, — тебе надо было думать раньше.

Носок туфельки упирается мне в грудь, а потом она с силой толкает меня. Из-за стянутых за спиной рук я не могу даже сгруппироваться, просто падаю, как кулек, переворачиваясь в паре валлов от черного ревущего зверя, имя которому — океан. Последней мелькает мысль о том, что желание Ромины не исполнится, я умру раньше, чем вода заполнит мои легкие. Вода, которая стремительно приближается.

Удар.

Темнота.

Лайтнер К'ярд

Пока Родрес надевал очки и остервенело клацал на тапете, я завел эйрлат. Для чего — и сам не мог себе объяснить. Вирна наверняка уже дома или гуляет с тем парнем, жалуясь ему на меня и на то, что ее выперли с работы. И Джослин все неправильно поняла…

— Пятнадцатый круг. Север. — Сердце кувыркнулось в груди раньше, чем Родди добавил: — Это возле химкомбината.

Мэйс живет возле моря, а ее механик в Четырнадцатом, и им нечего делать там, где светился ее тапет. Возле океана и особенно во время шторма. Я подавил растущее, как большая волна над головой, дурное предчувствие, на всякий случай вывел эйрлат на обводную дорогу и поинтересовался у Родреса:

— А Ромина?

— Сейчас. — Снова раздалось клацанье, которое раздражало все сильнее. — Э-э-э… Лайтнер…

Холод побежал по спине, и непогода не имела к нему никакого отношения.

— Где?

— Там же. Сигналы от их тапетов почти сливаются.

— Отслеживай их! — рявкнул я и до упора вдавил педаль в пол.