Уголек в пепле - Саба Тахир (2016)

Собирая осколки фарфора на поднос, я услышала шорох на лестничной площадке. Я подняла глаза и невольно съежилась, боясь, что вернулась Комендант. Но это была всего лишь кухонная прислуга. Она опустилась рядом со мной на колени и стала молча вытирать тряпкой пролитый чай. Я поблагодарила девушку, и ее голова дернулась, как у испуганного оленя. Закончив уборку, она спустилась по лестнице.

Я вернулась в пустую кухню, поставила поднос в раковину и рухнула на стол, опустив голову на руки. Я даже плакать не могла, в такое оцепенение я погрузилась. Только тогда до меня дошло, что дверь в кабинет Коменданта, скорее всего, все еще оставалась нараспашку. Ее разбросанные бумаги мог увидеть каждый, у кого хватило бы мужества заглянуть туда.

Комендант ушла, Лайя. Поднимись и посмотри, вдруг что-нибудь найдешь. Дарин бы так и сделал. Он бы воспользовался возможностью раздобыть нужные сведения для Ополчения. Но я не Дарин. В этот момент я не могла думать о своем задании, не могла думать о том, что я шпионка, а не рабыня. «Ты не выживешь у Коменданта, – предупреждал Кинан. – Задание будет провалено». Я вновь опустила голову на стол и зажмурилась от боли. Он был прав. О небеса, как же он был прав!

Часть II

Испытания

14: Элиас

Дни отдыха пролетели в мгновение ока. И вот уже экипаж из черного дерева вез меня в Блэклиф, а дед всю дорогу забрасывал меня советами. Половину отпуска он знакомил меня с главами могущественных домов, а вторую половину – бранил за то, что не стараюсь как следует наладить побольше союзов. Когда я сказал ему, что хочу навестить Элен, он и вовсе рассвирепел.

– Девчонка одурманила тебя, – бушевал он. – Ты что, не можешь распознать искусительницу, когда видишь ее?

Я сдержал смешок, представив лицо Элен, если бы она узнала, что ее назвали искусительницей.

Какая-то часть меня жалела деда. Он – легенда, генерал, который выиграл столько битв, что никто их больше не считает. Его легионеры поклоняются деду не только за мужество и хитрость, но и за сверхъестественную способность избегать смерти даже тогда, когда шансы ничтожно малы.

Однако в свои семьдесят семь он уже не возглавляет войска в территориальных войнах. Это, возможно, объясняет его зацикленность на Испытаниях. И все же независимо от того, чем он руководствовался, его советы имели смысл.

Я должен был подготовиться к Испытаниям и прежде всего – разузнать о них как можно больше. Я надеялся, что Пророки где-то когда-то все-таки растолковали чуть подробнее свое изначальное предсказание – возможно, даже описали, чего ждать Претендентам. В конце концов я прочесал всю библиотеку деда, но ничего не нашел.

– Черт побери, слушай меня, – дед пнул меня стальным носком сапога. Боль пронзила ногу, и я схватился за сиденье. – Ты хоть слово услышал из того, что я сказал?

– Испытания – это проверка моей храбрости. Я могу не знать, что уготовлено, но должен быть готов в любом случае. Я должен победить свои слабости и сыграть на слабости противников. Кроме того, я должен помнить, что Витуриа…

– Всегда побеждают, – закончили мы в унисон, и дед кивнул одобрительно. Я же старался не выдать своего нетерпения.

Больше битв. Больше жестокости. Все, что я хочу – бежать из Империи. А я до сих пор здесь. Истинная свобода – свобода тела и души. Вот за что я борюсь, напомнил сам себе. Не за престол. Не за власть. За свободу.

– Интересно, на чью сторону встала твоя мать, – размышлял дед.

– Уж точно не на мою.

– Это да, – вздохнул дед. – Но она знает, что у тебя больше шансов на победу. Керис многое выиграет, если поддержит нужного Претендента. И многое проиграет, если поддержит не того.

Дед задумчиво посмотрел в окно экипажа.

– До меня дошли странные слухи о моей дочери. Кое-что, над чем когда-то я мог бы посмеяться. Она из кожи вон будет лезть, только чтобы ты проиграл. Так что будь готов ко всему.