Призраки прошлого - Питер Джеймс (2019)

Говоря это, Хью внимательно осмотрел окна второго этажа, потом первого, перевел взгляд на Чарли и снова на дом. Он предложил отнести поднос в кухню, но она заявила, что вполне сумеет справиться и сама.

Прощаясь с хозяйкой дома, он сказал спокойно, как ей показалось, даже нарочито спокойно, словно не хотел понапрасну пугать Чарли:

— Будьте поосторожнее.

Хью потрепал Бена по загривку и пошел по дорожке через сад. А Чарли понесла поднос через тусклую котельную в кухню.

И вдруг что-то хрустнуло у нее под ногами.

Аквариума с Горацием на кухонном столе не было, и она удивилась, кто же мог его передвинуть. Когда снова раздался хруст, Чарли увидела, что пол мокрый и весь покрыт битым стеклом, крошечными цветными голышами и пучками водорослей.

Фарфоровая чашка соскользнула с подноса и разлетелась вдребезги у ее ног, но Чарли этого даже не заметила.

Где Гораций?

Она лихорадочно осматривала пол, а сердце буквально выскакивало из груди. Разглядывая осколки стекла и фарфора, она искала в них маленькое золотое пятнышко.

«Гораций, миленький, найдись поскорее! Пожалуйста, пусть с тобой все будет в порядке… Ну пожалуйста».

Она поставила поднос на кухонный столик и уже собиралась опуститься на колени, чтобы поискать под столом, когда ее глаза наткнулись на черный ручеек кофе, пробивший себе путь через осколки и отнесший Горация на несколько дюймов: бедняга застрял между ножкой стола и осколком чашки. Хвост рыбки покачивался в остатках кофе, оставляя слабую надежду, что та еще жива.

— Гораций, — выдавила из себя Чарли, поднимая своего любимца.

Он не шевелился и уже становился твердым, его глаза смотрели невидяще, рот был открыт. Господи, ну до чего же Гораций был легонький, совсем невесомый, не тяжелее фантика от конфеты.

Наверху вновь загрохотали молотки, отчего кухонный столик затрясся, задребезжав посудой. Чарли заткнула пробкой раковину и положила Горация в воду, наблюдая, как он кружится на поверхности, и надеясь, что в какую-то секунду рыбка вильнет хвостом и устремится на дно.

Но, увы, чуда не произошло. Когда Чарли вынула Горация из раковины, вода обожгла холодом ее пальцы.

Поскрипывая, качалась деревянная сушилка. Чарли поднялась на ноги, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться в голос над маленькой мертвой рыбкой.

* * *

Чарли похоронила Горация в пластиковом мешочке там же, в прибрежном леске, где до этого закопала и кур. На крошечный могильный холмик она возложила небольшой камешек.

Когда Чарли шла обратно по берегу, лошади, пасшиеся на выгуле, напомнили ей о той щегольского вида всаднице, которая столь презрительно пялилась на нее сверху вниз во время последнего возвращения в прошлое. Она тогда еще ощутила какое-то смутное беспокойство. В связи с чем?

Смертельная ложь. Правда. Возвращайся. Так сказала ее приемная мать.

Но что ложь, а что правда? И куда, интересно, надо возвращаться?!

Должен же быть хоть кто-то знающий, в чем тут дело. Чарли напряженно размышляла. У приемной матери не осталось в живых никого из родственников. Быть может, она рассказала все кому-то из знакомых? Ирэн Уиллис. Да, мама вполне могла довериться своей лучшей подруге. Надежда вспыхнула было, но тут же угасла: Ирэн Уиллис умерла от рака четыре года назад.

Чарли вошла в кухню.

Не лезь куда не надо, сучка.

Чарли уставилась на испорченный бланк. Ну не бред ли? Она, словно лунатик, бродила где-то во сне. Выкопала посреди ночи из земли медальон. Написала предостережение самой себе…

Может быть, это самогипноз? Сила внушения? Она вспомнила, как Лора посоветовала ей какую-то новую методику для обретения счастья. Следовало каждый день по полчаса стоять перед зеркалом и повторять: «Я, Чарли, умна, красива и здорова. Я, Чарли, любима и желанна. Для меня не существует никаких преград».

Ох уж эта Лора. Сучка. Овца драная.