Смертный приговор - Андреас Грубер (2018)

– А я уже удивился, почему вы так легко позволили отобрать у себя оружие.

– Я все ждала, когда же Ауэрсберг наконец нападет на меня. Она была в отчаянии и просто должна была это сделать.

Снейдер кивнул.

– Что бы вы сделали, выстрели она сразу, без разговоров?

– Тогда бы мы обвинили ее в покушении на убийство.

– Хитро, Белочка.

Сабина посмотрела в сторону лестницы. Сверху доносилось шуршание пленки.

– Что она задумала?

– Угадайте с трех раз. Она должна попытаться избавиться от вашего трупа.

При слове «труп» Сабина невольно подумала об Эрике. Она опустила плечи.

– Эрик умер сегодня вечером.

Снейдер заскрипел зубами, но ничего не сказал. В следующий момент снаружи перед домом раздались звуки полицейской сирены. Через секунду в подвал спустилась Ауэрсберг, клацая каблуками.

Снейдер, шатаясь, пересек комнату, оперся о винный стеллаж и нагнулся за кочергой.

– Мартен, у нас гости. К сожалению, я должна тебя… – Ауэрсберг застыла, как громом пораженная, и не веря своим глазам уставилась на Сабину.

– Извини, моя дорогая, – сказал Снейдер.

Ауэрсберг повернула голову, и Снейдер ударил ее кочергой по голове.

Через полчаса Сабина стояла с пледом и в желтом дождевике на дорожке перед домом Ауэрсберг и пила из крышки термоса. Чай согревал ее, но был мерзким на вкус, словно горячую воду пропустили через солому. Дождь капал на ее пластиковую кожу, и мороз, как ящерица, полз вверх по ногам.

Перед домом стояли три патрульные машины с включенными мигалками. Полицейские оцепили территорию и освещали ее фарами.

Сабина прислонилась к открытой двери машины скорой помощи. Снейдер сидел в кузове на носилках. Опять! Врач измерил ему давление и посветил лампой в глаза. На этот раз Снейдер молча подчинился.

– У вас есть обезболивающее? – пробурчал он, массируя болевые точки на кистях.

– Не двигайтесь, – предостерег его врач.

Дитрих Хесс в сопровождении Ломана тоже вышел из виллы. Ломан был в черной шерстяной шапке, Хесс раскрыл зонт.

Двое полицейских вывели Ауэрсберг в наручниках на улицу. Ее голова была перевязана. Проходя мимо кареты скорой помощи, Ауэрсберг остановилась и посмотрела на них.

– Вот так все кончилось между нами, – сказал Снейдер с искренним сожалением в голосе.

Она подняла подбородок и смерила его стоическим взглядом.

– Я засужу тебя за нанесение телесных повреждений.

Снейдер равнодушно смотрел на нее.

– Список угроз против меня длинный. Рассчитывай на то, что придется подождать.

Ауэрсберг взглянула на Сабину.

– У вас ничего против меня нет.

Сабина молча достала из кармана сотовый и демонстративно сунула его Ауэрсберг под нос.

– Снейдер может подтвердить запись.

Взгляд Ауэрсберг застыл в тот же момент.

– Понимаю… – Похоже, она лишь теперь осознала суть двойной игры Сабины. – Вы инсценировали все это и спровоцировали меня. Но без гениального метода допроса Бессели вам бы этого никогда не удалось.

Сабина улыбнулась:

– Всегда утверждай обратное тому, что хочешь сказать на самом деле, чтобы вытянуть правду из собеседника.

Полицейские повели Ауэрсберг дальше к автомобилю.

– Хотя мы и продвинулись на шаг вперед, – вздохнул Снейдер, – нам предстоит еще выяснить всю подоплеку.

Сабина подумала о прокуроре Мелани Дитц, татуированной девочке в Вене и ее упоминании о других девочках. Возможно, все не так, как они до сих пор полагали.

IX. Вторник, 10 сентября

Совесть – это рана, которая никогда не заживает.

Фридрих Геббель

60