Смертный приговор - Андреас Грубер (2018)

Во главе со Снейдером они протискивались в начало зала. Пахло человеческой толпой, духами и свежевымытыми полами. Тина быстро обернулась к Сабине и глазами показала вперед. Сабина вытянула шею. Ого! Президент Хесс в черном костюме и галстуке приближался к их группе. Он протянул Снейдеру руку, и все они послушно остановились позади Снейдера.

Хесс указал на передние ряды в центре.

– Сейчас начнется первая часть. Для тебя и четырех твоих стажеров зарезервировано место впереди.

– Пятерых стажеров, – исправил его Снейдер.

Хесс оглядел их и, увидев Сабину, изменился в лице.

– Но Немез ведь…

– Правильно, – перебил его Снейдер, – все еще в моей команде. Она профессионально представила нас в Вене и помогла обнаружить взаимосвязи между несколькими нераскрытыми убийствами. Поэтому я увеличил бронирование на одного человека.

Тина толкнула Сабину в бок.

– Он сказал «команда», – прошептала она. – На самом деле он нас любит.

– Почему тогда постоянно опускает нас на своих занятиях? – возразила Сабина.

Тина пожала плечами.

– Он ведь Снейдер.

– Садитесь, – пробурчал Хесс и прошел мимо них, не подав никому руки.

Они прошли к своему ряду и протиснулись к свободным стульям. На одном из них действительно лежал листок с фамилией Сабины.

Музыка замолкла, и, как в театре, прозвучал звонок, который сообщил о начале мероприятия. Шепот в зале становился тише, задвигались стулья, и под туш музыкальной группы Хесс поднялся на трибуну и подошел к микрофону. Объявили минуту молчания в честь Эрика Дорфера. Сабина встала и закрыла глаза. Она услышала, как другие тоже встали, потом воцарилась тишина. Она думала об Эрике, но, когда перед глазами всплыли первые картинки – перевязанный, подключенный к аппаратам Эрик, – Сабина просто попыталась ни о чем больше не думать. Удивительно, однако она не могла скорбеть. Она была в ярости на саму себя за то, что не смогла предотвратить смерть Эрика.

Спустя минуту они снова сели, и Хесс взял микрофон в руку. После десятиминутного представления почетных гостей, то и дело прерываемого аплодисментами, он показал короткий фильм про историю успеха БКА, которая, видимо, началась с его назначения на пост вице-президента и продолжалась по сей день. Когда он стоял уверенный и красноречивый на сцене, казалось, что он не может испытывать такую невероятную ненависть к одному-единственному человеку. Сабина все еще не знала причину, почему Хесс и Снейдер враждовали, хотя и обращались друг к другу на ты, как она сегодня слышала.

Когда Хесс перешел к мультимедийному шоу, она покосилась на Снейдера, сидящего рядом с ней. На коленях у него лежала тонкая книжка, в чтение которой он был погружен.

– Вас это не интересует? – прошептала она.

Снейдер захлопнул книжку – «Дао Дэ Цзин» Лао-цзы[30] – и нагнулся к ней.

– Как только в этом зале начинает ощущаться эйфория, я становлюсь подозрительным.

– Но доклад интересный, – солгала она, хотя сама почти не следила за происходящим.

– Я не могу все это больше слышать, – пробормотал Снейдер. Неожиданно он наклонился еще ближе: – Вы уже замечали, что каждый, кто ожесточенно пытается состояться, делает вид, что ему это уже удалось?

Сабина покосилась на Хесса.

– Это универсальный закон, – заявил Снейдер. – Вы можете наблюдать его в самых разных сферах жизни.

– Но как президент он ведь может говорить о своих успехах. За спиной у них зашикали.

– Ладно, ладно. – Снейдер снова открыл свою книгу. Спустя двадцать минут завибрировал телефон Снейдера.

Он быстро вытащил его из кармана пиджака и ответил на звонок. Несколько голов повернулось в его сторону.

Какое-то время он молча слушал, потом неожиданно выругался по-голландски и прошипел:

– Они не сняли с нее кольцо?

Он прервал разговор, наклонился к Сабине и прошептал: