Смертный приговор - Андреас Грубер (2018)

– Вы еще в Вене? – спросил он.

– Да, где пожар?

– Я в отделе криминалистической техники, вы должны приехать.

На машине это займет какие-то десять минут. Тем более все равно по пути. Мелани надела пальто.

– Выезжаю.

В лаборатории криминалистической техники кипела работа. Пятеро сотрудников сидели перед компьютерами, другие разбирали на длинном белом столе электронные приборы. Из-за жужжания и гудения в помещении можно было ощутить электрическое напряжение буквально физически.

Хаузер координировал работу коллег. Увидев Мелани в дверях, он сразу подошел к ней.

– Мы как раз изучаем конфискованные во время обыска компьютеры, сотовые, ноутбуки и внешние диски Лазло.

– И как успехи?

Он понизил голос.

– Пока не очень. Ни на одном из приборов мы не можем найти никакого отягчающего материала. Никаких контактов с Кларой, никаких фотографий или видео татуировок. Я был у коллег-криминалистов. Они тоже не нашли следов ДНК Клары в доме. Поэтому некоторые подозрения отпадают.

– Вот черт! – выругалась Мелани. – А что говорят судмедэксперты?

– Они как раз изучают татуированные куски кожи, которые мы нашли в рамах в подвале Лазло. Если повезет, использованные краски окажутся теми же, что и на спине Клары, или какой-нибудь фрагмент совпадет с одним из трупов, которые мы обнаружили в лесу.

Мелани задумалась.

– Я запрошу у судьи разрешение на эксгумацию тела румынской девочки, которую нашли два года назад.

Хаузер кивнул:

– Об этом я и хотел вас попросить.

– Без проблем. – Мелани удивилась, что Хаузер вдруг проявлял столько усердия, словно боялся не успеть. Почему он так торопится?

– А сейчас к хорошей новости, – сказал он. – Обеих жертв, которых мы нашли в лесу, смогли идентифицировать. Девочка у источника Агнессы тоже родом из Румынии, в канализационной трубе – из Польши. Из обеих стран у нас имеются заявления о пропаже. Девочек нелегально привезли в страну больше года назад для занятия детской проституцией.

«…Но кто-то воспользовался ими для других целей». Мелани стало не по себе. Она скептически огляделась в лаборатории.

– Но вы ведь меня не поэтому вызвали? Это мы могли бы обсудить и по телефону.

– Ну… – мялся Хаузер. – Прежде чем вы поедете домой, я хотел лично проинформировать вас о состоянии дел.

Состояние дел. Когда разговор начинался так, она знала: возникли проблемы.

– Что случилось?

– Давайте выйдем. – Он открыл дверь, они вышли в коридор, который в это время был пуст.

– Полчаса назад я узнал от одного коллеги, что адвокаты Лазло добились его освобождения под залог. Он уже час как на свободе.

Мелани сделала большие глаза.

– Почему я ничего об этом не знаю?

Хаузер выглядел растерянным.

– Как такое могло случиться? – спросила она.

– Я не знаю, но вы должны что-нибудь предпринять, пока этот мерзавец не ушел от нас.

– Спасибо… Я ваша должница. – Мелани достала телефон из сумки.

Хаузер коротко кивнул ей, потом вернулся в лабораторию. Идя по коридору, Мелани набрала номер судьи.

Хиршман ответил после второго гудка.

– Я так и думал, что вы еще позвоните мне сегодня вечером, – пробурчал он.

– Это вас удивляет? – спросила Мелани. – Вы отпустили Лазло под залог.

– Доктора Лазло, – исправил ее Хиршман.

– Если хотите, даже профессора, но это не делает ситуацию менее опасной.

– Оценку ситуации предоставьте мне, коллега. Я принял такое решение в ходе проверки обоснованности содержания его под стражей.

– Проклятье, почему?

– На допросе доктор Лазло заявил, что купил экспонаты, как он называет то, что было обнаружено у него в подвале. И ничего не знает о происхождении кожи.

– А моя бабушка станет следующим папой римским.