Страх - Франк Тилье (2016)

Белланже подошел к окну и, подняв лицо к небу, немного постоял, словно наслаждаясь тенями, растущими по мере того, как солнце клонилось к земле. Один узел расследования неожиданно развязался, но вместо него появлялись другие, еще более запутанные, непонятные.

— Так ты думаешь, эта женщина заходила в дом? — спросил он, повернувшись.

— Может, она поступила так же, как мы, и прошла через веранду. Не знаю. Но в любом случае можно сказать, что собственные сны заставляют ее следовать по довольно любопытному кровавому маршруту, сплошь из исчезновений и трупов. Пойдем-ка, покажу тебе фотолабораторию.

Они спустились на первый этаж и зашли в помещение, увешанное фотографиями. Белланже продвигался медленно, разглядывая снимки. Некоторые из них приподнимал и заглядывал на оборот.

— Войны, геноцид, палачи… Как-то мрачновато…

Робийяр показал на пустое место посреди стены.

— И похоже, некоторые фотографии исчезли.

Белланже достал мобильный телефон и стал лихорадочно нажимать на кнопки. В голове были одни вопросы.

— Кстати, — сказал он. — Я наконец получил результаты компьютерной экспертизы видеокамеры, установленной в каменоломне Сен-Леже-о-Буа.

— И что там?

— Наш… оборотень создал сайт в Интернете, на который можно зайти с помощью логина и пароля. Кадры, снятые в штольне, автоматически передавались на этот сайт. Спецу-компьютерщику удалось определить, что туда снаружи заходил один-единственный человек. И это был не Луазо.

— Видимо, какой-то любитель такой вот «клубнички».

— Да. Заходы были регулярными, часто по ночам. У нас есть даты, время. Последний раз он заходил три месяца назад.

— Значит, еще не знает, что мы освободили девушку.

— Может, и нет. В любом случае без света в штольне черным-черно. Он не мог ничего видеть.

— А известно, откуда заходили на сайт?

— С этим сложнее. Наш Интернет слишком осторожен и использует разные средства безопасности. Но спец нащупал след, по которому удалось добраться до сервера. Он принадлежит Региональному больничному центру в Орлеане.

— РБЦ, говоришь… Вполне согласуется с патологической атмосферой нашего расследования: жутковатые картины, смерть, медицина…

— Это дает представление о месте, но до конца еще далеко. Спецу пока не удалось забраться глубже, выяснить, кто конкретно заходил, — слишком старые, но важные для нас данные на сервере РБЦ были стерты. Так что это может оказаться кто угодно из работающих там. А их во всем центре тысячи.

— Вот дерьмо…

Глаза Белланже продолжали блуждать по фотографиям.

— Да уж, точно дерьмо. У Луазо была также электронная почта. И в ней осталось одно-единственное письмо, отправленное с фальшивого адреса, но все с того же сервера орлеанского РБЦ. По словам эксперта, сообщение было зашифровано, стало быть, его содержание недоступно, но у них в лаборатории нашлось оборудование, чтобы его расшифровать. Письмо датировано седьмым августа две тысячи одиннадцатого года.

— То есть через несколько дней после смерти Луазо.

— Точно. И вот что там было.

Он достал листок с отпечатанным текстом и протянул Робийяру.

«Какого хрена ты делаешь? И где ты, мать твою? Не замечаешь, что ли, что девка преспокойно шляется по твоей долбаной шахте? Да к тому же ты встречу пропустил, Харон злится, он тебе, похоже, послание там оставил. Может, с тобой что-то случилось? Если бы ты не был таким параноиком и не скрывал от меня, где прячешь этих шлюх, я мог бы чем-нибудь помочь. Но тут…

Убедительно советую появиться в воскресенье у Стикса с внятным оправданием. Доставка отложена, но в твоих же интересах не просрать следующий раз.

И кстати, полюбуйся на мою работу (смотри фото). Я одарен, верно? Что скажешь?»

Лейтенант Робийяр поднял глаза от текста.

— Подпись пресловутого К. Не того ли самого К, с которым Луазо должен был встретиться у Реки?