Ловец - Надежда Мамаева (2018)

Из госпиталя Шарфилд выписался спустя месяц. А потом, едва истек срок присяги, он снял уже офицерские погоны навсегда. Шло время, раны души зарубцевались. Родители, которых сын так и не простил, все же поняли, что ошиблись, но…

Спустя десять лет бывший офицер повел под венец другую. Его избранница вновь оказалась не из аристократок. Но в этот раз отец не стал перечить воле сына. К тому же тридцатилетний Дуглас уже был компаньоном Элгриса, и его личные доходы в разы превосходили все состояние рода Шарфилдов.

Увы, как позже оказалось, судьба — это не только то, что будет в дальнейшем, но и то, чего не будет. Спустя три года лекари поставили однозначный диагноз: Дугласу больше отцом не бывать. Это дало о себе знать шаманское проклятие.

Супруга Дугласа стойко выдержала приговор целителя. Она смирилась, что матерью ей не быть, хотя Шарфилд и был готов ей дать развод и большую часть своего состояния, чтобы еще молодая к тому времени супруга смогла обрести счастье материнства в другом браке. Но его жена осталась верна клятвам, данным перед алтарем: «и в горе и в радости». Так они прожили вместе пятнадцать лет. Его супруга, не имея собственных детей, стала отдавать всю душу чужим, помогая приюту.

В один из дней в воспитательный дом привезли подростков. Уже не дети, но еще и не взрослые. Им предстояло через год распределение в подмастерья, ученики, на заводы. Мисс Шарфилд среди прибывших заметила подростка, который в точности напомнил ей ее мужа. Только на шестнадцать лет моложе и на двадцать фунтов стройнее. Она рассказала об этом Дугласу.

Магнат сначала отмахнулся, но потом… нанятый сыщик разузнал о мальчишке все. В том числе и имя матери. Ей оказалась покойная Беатрис Лиман.

К тому времени его жена уже покинула возраст, когда женщина может стать матерью. Привести в дом почти взрослого сына — значит отчасти предать ту, что была с ним все эти годы. Но и оставить все как есть Дуглас не мог.

Отец стал тайно помогать приютскому мальчишке. Но три года назад случилось, что Камерон, будучи подмастерьем у известного на всю столицу ювелира Румса, оказался обвинен в краже бриллиантов, которые должны были пойти на огранку.

Магнат тогда вложил немало денег, чтобы его сына не отправили в кандалах на рудники. Он, уже повторно обратившись к услугам сыщиков, выяснил, что пройдоха-ювелир застраховал все свое имущество от кражи, а потом сам же себя и обокрал, подставив подмастерье. Румс планировал получить изрядную страховку, а то, что сирота сгниет на рудниках… Ну что же, у всего есть своя цена, а так удобно, когда платит другой.

«Я не хотел, чтобы банковские переводы красной нитью тянулись от меня к моему сыну, потому и предпочел оплату услуг сыщиков и адвокатов наличными», — пояснил Шарфилд.

Именно тогда, после суда, Камерон впервые встретился со своим отцом лично. А после — стал его секретарем.

— Судя по тому, что мы разговариваем здесь, в кафе, — Тэд кивнул на улицу, по которой неспешно шли две дамы, — Камерон так и не знает, кто его отец.

— И надеюсь, что никогда не узнает. Пока он не бастард Дугласа Шарфилда, у него есть выбор, кем стать, без ярлыка «ублюдок богатого магната». Все, чего он добьется — будет его, и Камерон сможет по праву этим гордиться. Вам ли, как ловцу, не знать, что у некоторых секретов нет срока давности, а тайны кровного родства порою лучше и не раскрывать вовсе. Сегодня я рассказал вам всю правду лишь затем, чтобы вы, удовлетворяя свое любопытство, не подняли шумиху.

Тэд слушал его и молчал. Кофе, который он отпил всего лишь единожды, уже давно остыл.

— Теперь вы знаете все, — Дуглас, ссутулившись, сидел спиной к улице. Осенний ветер кружил по загону листву.

Ловец размышлял. Его собеседник говорил правду. Чутье Тэда молчало, но профессиональный азарт не позволил отпустить Дугласа, набитого нужной информацией под завязку, просто так.