Поворот оверштаг - Владислав Савин (2012)

Никто не увидел «Гранит», идущий к цели быстрее собственного звука. Зенитчики слышали, уже после взрыва, какой-то странный шелестящий гром, совершенно не похожий на знакомые им самолеты. Но что это могло быть, кроме крупнокалиберной бомбы, сброшенной кем-то с невероятной точностью и удачей — алярм! — и все батареи открыли бешеный огонь, будто желая поджечь облака. Что привело лишь к пустой трате боеприпасов.

И никому, когда как-то наладили связь, не пришло в голову уведомить командование кригсмарине (вернее, уже СС-ваффенмарине) о возможной вражеской активности. Бомбардировка авиабазы — а флотские-то здесь при чем?

В результате на конвое, идущем в Петсамо, никто не подозревал о какой-либо опасности, сверх обычной угрозы атаки одиночных подлодок.

От Советского Информбюро, 12 октября 1942 года.

В течение ночи на 12 октября наши войска вели бои с противником в районе Сталинграда и в районе Моздока. На других фронтах никаких изменений не произошло.

В районе Сталинграда захвачена в плен группа солдат 11-й роты 134-го полка 44-й немецкой пехотной дивизии. Фельдфебель Вильгельм Мейзен, унтер-офицер Альфред Мурцик, ефрейтор Рудольф Рейф, солдат Алоиз Планк и другие рассказали: «Нашей роте было приказано выбить русских из населенного пункта и закрепиться в нем. Но русские отразили контратаку. Мы понесли большие потери. В числе убитых находится и командир роты лейтенант Кайбель. Это уже пятый по счету командир роты, выбывший из строя. Русские отрезали нам все пути к отходу. Всякое сопротивление было бессмысленно. Мы договорились сдаться в плен и выбросили белый флаг».

У убитого немецкого солдата Хорста Шарфа найдено неотправленное письмо к родным в Лейпциг. В письме говорится: «…Судьба долго меня щадила и оберегала, чтобы заставить испытать самые ужасные муки, какие только могут быть на этом свете. За десять дней я потерял всех товарищей. После того как в моей роте осталось 9 человек, ее расформировали. Я теперь кочую из одной роты в другую. Несколько дней находился в мотоциклетном взводе. Этого взвода теперь тоже нет. Для многих из нас позиции в окрестностях Сталинграда стали могилой. Да, Сталинград — это такой крепкий орешек, о который можно сломать даже стальные зубы. Только тот, кто побывал здесь, может понять, что мы сейчас далеки от победы, как никогда раньше».

Капитан 1-го ранга Лазарев Михаил Петрович.

Подводная лодка «Воронеж».

Вот пошла удача — только успевай! Хотя и минусы есть…

Ну не дадут мне выспаться! Полночь, только собрался — доклад с ГАКа: акустический контакт, пеленг 220, пока очень слабый. Кто-то идет к нам вдоль норвежского побережья. Кто, это ясно: кроме фрицев некому. Но какими силами?

Хорошо бы «Шарнхорст» перебрасывали! А с ним, для комплекта, «Ойген». Войду тогда в анналы как командир подлодки, утопившей ВСЕ линкоры противника, бывшие на тот момент в строю! Но нет, сколько помню историю, весь сорок второй год, начиная с марта, «Шарнхорст» провел в доках, сначала — в Киле, затем — в Готенхавене, с августа уже выходил в море, но имел проблемы с котлами, и максимальный ход развивал не больше двадцати пяти, на устранение неполадок ушло время до января сорок третьего. В принципе возможно: если Адольф вконец озверел, мог приказать выпихнуть в море инвалида. Вместе с «Ойгеном» хорошие будут цели для оставшихся 65-х!

Уточнение. Торговцы. И не один. Идет конвой! Дистанция — группу сильно шумящих целей наш ГАК вполне может засечь и за сто миль. Ну за восемьдесят — уверенно.

Плюсы: наши эсминцы вполне успевают. Причем подойдут незамеченными, ночью. А вот сам бой будет уже при свете, что, опять же, им преимущество, легче артиллерией работать. Минус: отходить придется днем, уже разворошив улей. Остается надежда, что ближайшая к нам база — это Банак, где сейчас точно не до того. И наша радиоглушилка, которая позволит выгадать хоть час-два, пока информация дойдет до Большого штаба.