Природа зверя - Луиза Пенни (2017)

Убийца обыскивал и кухню, но, похоже, без той ярости, что остальной дом. Ограничился тем, что высыпал на стол муку, сахар, кукурузные хлопья, открыл и выворотил ящики.

Все это делалось скорее для проформы, словно у грабителя, ставшего убийцей, прошел запал. Или истекло время. Или убежденность.

Брайан посмотрел на них широко раскрытыми покрасневшими глазами.

– Когда вы ее нашли, Брайан? – спросила Лакост.

– Я уехал из Монреаля около половины восьмого утра, значит, здесь был около девяти.

– Провели ночь в Монреале? – спросила Лакост.

– Да, было заседание. Я остался ночевать. Не нужно было этого делать.

У него был тот затравленный взгляд, какой появляется у людей, когда они осознают, что несчастье можно было предотвратить, если бы они поступили не так, а иначе. Что все могло быть по-другому, если бы…

– Что вы обнаружили, когда приехали домой? – спросила Лакост.

Жан Ги взял на себя роль, которую предпочитал старший инспектор Гамаш во время допросов, – роль слушателя. И наблюдателя. Время от времени и он задавал вопросы, но в основном впитывал то, что говорилось или не говорилось.

– Дверь оказалась не заперта…

– Вас это удивило? – спросила Лакост.

– Не то чтобы очень. Антуанетта к девяти уже обычно на ногах и работает. По времени она могла открыть дверь. Но мне показалось странным, что занавески задернуты.

– Она работала переводчиком? – спросила Лакост.

– Да. Удаленная работа. Сидит дома и работает.

В их разговоре возникал конфликт настоящего и прошедшего времени, конфликт, который со временем разрешится сам собой.

– Итак, вы открыли дверь, – подсказала Лакост.

– Я крикнул «привет», но никто не ответил. Конечно. – Последнее слово выбило его из колеи. – Я повесил куртку, прошел в гостиную и увидел… – Он сделал движение рукой, но старший инспектор Лакост не стала ему помогать. – Все перевернуто. Кажется, я вроде как отключился. Замер на месте. Потом запаниковал и стал звать Антуанетту. Побежал, наверно, зацепился за что-то, потому что очутился на полу. И тут я и увидел…

– Увидели что, Брайан? – тихо спросила Лакост, поскольку молчание затянулось.

– Ее ногу. Не помню, что было после. Я сидел здесь, пытаясь осмыслить все, но казалось, будто… – Он подыскивал слова. – Я помню, что видел ее лицо, ее глаза. И все понимал. Наверное, я к ней прикоснулся, потому что помню ощущение холода. И тут я подумал, что вот-вот потеряю сознание. Это было слишком…

Он уставился в кухонное окно и замолчал, переполненный эмоциями.

– Что вы сделали потом? – спросила Лакост.

У нее создалось впечатление, что если бы не ее вопрос, то Брайан всю оставшуюся жизнь так и смотрел бы в окно. Замерев.

Лакост перевела взгляд на Жана Ги, который сидел неподвижно, обдумывая услышанное.

– Я запаниковал, – тихо сказал Брайан, не глядя им в глаза. – Побежал прочь. Мне нужно было выбраться отсюда. Я пошел к мадам Пруль, нашей соседке. Она и вызвала полицию.

– И вы вернулись сюда?

Он покачал головой:

– Только после приезда полиции. Они попросили меня вернуться вместе с ними и посадили здесь.

Агент приготовил кофе, и Бовуар налил всем по кружке. Они выпили по нескольку глотков, и Лакост продолжила допрос. Она вела дело так, будто не допрашивает, а просто разговаривает с Брайаном, но только глупец или человек, пребывающий не в себе, мог принять происходящее за обычный разговор.

– Расскажите нам, чем вы занимались вчера вечером?

– Ездил в Монреаль. На ежемесячное заседание «Геологического обозрения». Мы обсуждали наши доклады.

– Вчера вечером?

– Нет, во второй половине дня, но я решил остаться. Некоторые из нас отправляются потом выпить и пообедать. Так обычно и происходит.

– Не могли бы вы остановиться на подробностях, дать нам телефон кого-нибудь из присутствовавших?

– Да.

Бовуар записал.

– Когда вы закончили?