Корявое дерево - Рейчел Бердж (2020)

Что-то хватает меня за волосы и пригибает к земле. Она царапает мое лицо, когда драге волочет меня назад. Он пыхтит за моей спиной. Я умудряюсь перевернуться на спину. Носа у этой твари больше нет – вместо него зияет дыра. С его лица свисает большой лоскут кожи, а голова теперь почти полностью превратилась в череп. Его плечи вороны тоже обклевали до костей.

Я изо всех сил бью его ногой. Ухитрившись освободиться, я поспешно ползу к правому выходу из дерева. Я роюсь в листьях, но не могу отыскать топора! Мои пальцы зарываются в листья, шарят по земле. Трясясь от панического страха, я спешу к другому выходу из полости, затем обратно. Наконец-то я нашла топор!

Слишком поздно. Драге уже прямо передо мной, у самого выхода из полости. Должно быть, он выбрался из нее через другой выход и обошел ствол снаружи. Драге тянет ко мне руку, чтобы схватить, но вдруг что-то сильно бьет его по голове, и он, спотыкаясь, отлетает в сторону. За ним стоит мама, держа в руке толстый сук.

– Мама!

Она видит меня и кивает, затем заносит сук для следующего удара. Ее бледное лицо полно непреклонной решимости. Я с трудом верю своим глазам – она здесь и сражается! Я хватаю топор и выбираюсь из полости в дереве. Вылезши наружу, я забрасываю свое оружие на верх массивного узловатого, возвышающегося над землей корня, затем взбираюсь на него сама. Расставив ноги для лучшего упора, я обеими руками поднимаю топор над головой.

Мама спотыкается, драге уже почти над нею. Она визжит от испуга, и я показываю ей на другой вход в полость в дереве. По ее лицу я вижу, что она поняла, и мама бросается бежать вокруг ствола, а драге кидается за ней. Я в последний раз проверяю, достаточно ли устойчиво стою, и, напрягши руки, делаю глубокий вдох. Надо точно выбрать момент. И действовать четко.

Мама выбирается из полости прямо подо мной и, шатаясь, спешит прочь, затем, всхлипнув, обессиленно падает.

Потом подо мной появляется обглоданная до костей рука, за ней – голова.

Призвав на помощь всю свою силу, я размахиваюсь и наношу удар.

Больше никаких секретов

Я спрыгиваю с корня, и мама протягивает ко мне руки и крепко прижимает меня к себе.

– Слава богу, что с тобой все хорошо. – Я закрываю глаза, и от облегчения мое напряженное тело расслабляется, и его пробирает дрожь. Волокна ее бобрикового пальто говорят о страхе, но также о решимости и огромной любви. Она падает в мои объятия, и я помогаю ей встать.

Небо уже стало совсем темным, и светит луна. Мы с мамой помогаем друг другу не упасть, и она показывает на драге и спрашивает:

– Что это, черт возьми, за тварь? – Я смотрю на отвратительную отрубленную голову и прижимаюсь лицом к маминому плечу. Тело драге лежит наполовину снаружи, наполовину внутри полости в стволе. Десятки и десятки воронов, каркая и хлопая крыльями, острыми клювами расклевывают последние остатки его сухожилий и кожи.

– Эта тварь убила Олафа и Ишу!

Мама делает шаг назад:

– Что?

– Мы нашли их мертвые тела в снегу.

– Мы? Кто с тобой был?

– Стиг. Он должен быть где-то здесь, но я не знаю даже, жив ли он.

Мою душу наполняет страх, когда я вспоминаю слова Хель. Она не пообещала мне оставить Стига в живых. Но я вернула души умерших в подземный мир и убила драге, так что, возможно… Пошатываясь, я делаю в темноте несколько шагов в одну сторону, потом в другую.

– Стиг! – Я начинаю бегать туда-сюда, не обращая внимания на призывы мамы вернуться.

Вороны каркают и хлопают крыльями над моей головой, потом садятся справа от меня. Я подбегаю к ним и вижу бугорок на снегу. Пожалуйста, пожалуйста, пусть он будет жив!

Лицо Стига посинело. Его щека холодна как лед, но я вижу у него только одно повреждение – еле заметный розовый шрам на шее.

– Стиг! – Я зову его снова и снова, но он не открывает глаза.