Корявое дерево - Рейчел Бердж (2020)

– С тобой все хорошо?

Он едва заметно кивает, и я крепко обнимаю его. Мое сердце переполняет любовь. Стиг так и не смог согреться, и я изо всех сил прижимаю его к себе, пытаясь разделить с ним тепло моего тела.

Мама стоит и смотрит сначала на Стига, потом на меня:

– Разве ты не собираешься нас познакомить?

Я касаюсь его плеча:

– Мама, это Стиг.

Мама снимает пальто.

– Да, я уже поняла, что это Стиг. Я приготовлю всем нам горячий кофе, а потом ты расскажешь мне, кто такой Стиг, а также что здесь вообще происходило, хорошо? – Мама качает головой и бормочет: – Даже бедняга Гэндальф выглядит совершенно измотанным.

– Гэндальф!

Он лежит на своей подстилке, свернувшись и положив голову на лапы. Я бросаюсь к нему и падаю рядом с ним на колени.

– Но я думала… – Он лижет меня в лицо, и мое сердце переполняется благодарностью. Я обнимаю его крепко-крепко, глажу по голове и шепчу: – Хороший мальчик. Спасибо, спасибо, спасибо.

Мама возится на кухне. Она включает воду, наполняет чайник, затем открывает дверцу полки и со вздохом спрашивает:

– Куда подевался кофе?

Стиг хрипло шепчет:

– Он на самой верхней полке в красной алюминиевой банке.

Я улыбаюсь ему, любуясь каждой черточкой его лица. Ямочками на щеках, которые сначала едва заметны, а затем, когда он улыбается, появляются во всей своей красе. Глубокой морщинкой на губе, которую так хочется поцеловать. Сквозь слои одеял я касаюсь его ступней и сжимаю один из больших пальцев. Он улыбается мне, а я ему. Я жду не дождусь, когда мы наконец останемся одни. Мне так много надо ему сказать.

Мама хватает меня за руку чуть ниже плеча и тащит на кухню. Я готовлюсь к тому, что она начнет выговаривать мне по поводу моего побега на остров и психовать на тему парня, лежащего сейчас на диване, но вместо этого она судорожно вздыхает и тихо говорит:

– Мне следовало рассказать тебе о Мормор.

Я удивленно смотрю на нее и чувствую такое знакомое мне стеснение в груди. Я зла за то, что она мне лгала, но сегодня мама вела себя так храбро – бросилась на драге и ударила его суком по голове. Я знаю – ради меня она сделает все. Она не сказала мне о похоронах Мормор, потому что знала – я настою на том, чтобы поехать на них, а она хотела во что бы то ни стало удержать меня вдалеке от дерева. Так она пыталась защитить меня.

Мама льет кипяток в кофейник.

– Обещаю – больше никаких секретов. Но я должна знать, что здесь происходило. – Она мешает кофе, затем наливает его в три чашки и протягивает одну из них мне. Затем я вслед за ней возвращаюсь в гостиную, где обнаруживаю, что Стиг спит, тихо похрапывая. Мама ставит его чашку на пол рядом с диваном, затем выпроваживает меня обратно в кухню, как будто понимает, что я могла бы без конца просто радостно стоять и смотреть, как он спит.

Я сажусь за стол и обхватываю руками свою чашку. Кофе горяч, и вкус у него восхитительный, даже лучше, чем у того, который варила Мормор. Наверное, это оттого, что я посмотрела смерти в лицо – видимо, после такого все кажется вкуснее и ты острее чувствуешь, что жива.

Мама вскидывает брови:

– Итак?

Я делаю глубокий вдох:

– Ты ведь знаешь, как Мормор хотела, чтобы ты поливала дерево, да? Ну, так вот, его никто не поливал, и оно начало гнить.

Мама смотрит на меня с непонимающим видом:

– И что с того?

– Оно уходит корнями в подземный мир – Царство мертвых. В дереве образовалась дыра, настоящая яма, и через нее наружу вырвались души умерших и один восставший мертвец.

Мамины глаза округляются.

– То существо, которое я убила, – это и был драге, ходячий мертвец.

Мама смотрит в свою чашку.

– Однажды твоя бабушка показала мне сундук, полный старых дневников. И сказала, что в дереве живут сверхъестественные существа. Она отвела меня к нему и велела слушать, но это была чепуха.