Спящий - Павел Корнев (2016)

– Думаешь-думаешь! И ты прав, они действительно пустят тебя в дом, погладят по головке и уложат спать. Только ты уже не проснешься. Никогда! Семейка Хулиганов – милые шалунишки по сравнению с твоей родней!

– Принцесса странная, – согласился я. – Боится, что у нее в крови растворена сущность падшего и однажды тот может проснуться.

Альбинос достал сигару и раскурил ее, затем искоса глянул на меня и ухмыльнулся.

– Даже не знаю, Лео, насколько это нормально – обсуждать странности кузины с собственным вымышленным другом.

– Иди ты! – ругнулся я, впрочем, совершенно беззлобно.

Зверь в ответ лишь закудахтал от смеха.

– Выше нос! Ты самый везучий человек, которого я только знаю! – объявил он, встряхнув головой. – Шизофреник с раздвоением личности, который умудрился выпихнуть мистера Хайда в вымышленное тело, чтобы самому остаться с чистенькими руками!

– Все не так!

– Так! – рыкнул Зверь, и его глаза засверкали в ночи куда ярче огонька зажатой меж зубов сигары. – Имей смелость признаться в этом хотя бы самому себе!

– Сгинь! – огрызнулся я.

Зверь расхохотался, но я вовсе не собирался оставлять за ним последнее слово.

– Кстати, почему тебя не слышал тот ирландец в подвале?

– Такое случается, малыш, когда человек разговаривает сам с собой.

Я не стал ввязываться в бессмысленный спор с альбиносом, достал из кармана жестянку с леденцами и сунул один из них в рот. Покатал его между небом и языком, вздохнул и выплюнул в траву. Сладкого не хотелось.

Но это мне. Зверь моментально сграбастал банку, всыпал все леденцы разом в свою широченную пасть и захрустел ими, словно засахаренными орехами.

– Мой тебе совет, Лео, – проговорил он, нечетко выговаривая слова, – начинай делать то, что умеешь лучше всего.

– И что же это?

– Бояться, малыш! Драть! Разумеется, бояться!

Я ничего не ответил, да Зверь на ответ и не рассчитывал. Мощным замахом он отправил пустую бутылку куда-то в ночь и зашагал к башне на вершине холма. Я с интересом проследил за ним взглядом, но все оказалось до обидного банально. Альбинос попросту решил помочиться на одну из опор железной вышки.

Над головой вновь сверкнула молния, и сразу между башней и темной фигурой сыпанула искрами электрическая дуга.

– Драть, тряхнуло! – донеслось оттуда мгновение спустя. – Драть, вот это разряд! А-ха-ха!

Я сплюнул под ноги и отвернулся к окутанному ночью городу. Сейчас хотелось просто посидеть в тишине.

4

Рассвет застал меня спускающимся с вершины Кальварии. Я как раз шел по мостику через овраг, когда над горизонтом вспухло тусклое из-за туманной дымки солнце и принялось нахально светить прямо в глаза. Ниже еще лежала густая тень, и какое-то время мы с утренним светилом играли в догонялки: я ускользал от его лучей, спускаясь по склону, а настырный желтый карлик поднимался все выше и выше, никак не желая признавать своего поражения.

Тогда я сжульничал и сбежал от него в подземку.

В столь раннее время ничего еще толком в городе не работало, но площадь императора Климента славилась своими роскошными кафе и магазинами, и там мне без особого труда удалось отыскать открытое бистро с дорогущим кофе и недоступными для простых смертных пирожными.

После бессонной ночи на Кальварии, где на жесткой скамье удалось прикорнуть всего лишь на пару часов, меня мучила зевота и слипались глаза. Чашка черного крепкого кофе в полной мере ситуацию исправить не смогла, но в голове немного прояснилось. Да и перспективы пережить этот день перестали пугать своей неопределенностью. Прорвусь.

Впечатленный немалым даже по местным меркам размером чаевых бармен не стал отказывать щедрому посетителю в телефонном звонке, и я воспользовался стоявшим на стойке аппаратом. Первым делом попросил телефонистку соединить меня с резиденцией маркиза Монтегю и велел снявшей трубку горничной пригласить к телефону молодую госпожу.