Спящий - Павел Корнев (2016)

– Я разве против? – развел я руками, а когда сыщик сбегал отправить телеграмму и вернулся, спросил: – И как ты собираешься отыскать этого… Ицтли?

– По кровавым отметинам.

– А полиция?

– Ничего у них не получится, – уверенно ответил Томас. – Они и понятия не имеют, с чем столкнулись.

– А ты? Ты имеешь? Откуда?

Смит усмехнулся.

– В пятнадцать я убежал из дома и записался в армию. Два года прослужил в пехотном полку, еще четыре – в армейской разведке. Всякого насмотрелся.

Облик худощавого франта с ухоженными руками, аккуратными усиками и модной прической со службой в армейской разведке нисколько не вязался, но внешность зачастую обманчива, ставить под сомнение слова сыщика я не стал. Как не стал интересоваться причинами, побудившими его сбежать из дома; у всех свои скелеты в шкафу.

До Императорского монетного двора мы добрались уже в густых сумерках. Полицейские полностью перекрыли набережную и несколько соседних улиц, поэтому на близлежащих дорогах было не протолкнуться от самоходных экипажей, конных колясок и грузовых повозок. Выставленные на перекрестках регулировщики справиться с транспортным коллапсом не могли, лишь впустую надрывали глотки да грозили дубинками особо непонятливым извозчикам.

Пока «Форд-Т» с черепашьей скоростью полз в потоке телег, я наскоро пролистал путеводитель сыщика, но никаких упоминаний о спусках в столичные катакомбы в округе не нашел. Впрочем, сомневаться в их наличии не приходилось: за свою двухтысячелетнюю историю Новый Вавилон разрастался не только вширь, но и ввысь, оставляя под землей целые улицы. И ходов туда вело неисчислимое множество.

За первую линию полицейского оцепления проехать получилось на удивление легко. Суета на улицах царила преизрядная, и Томасу оказалось достаточно предъявить сержанту карточку частного сыщика и бумагу из министерства по делам колоний.

– Меня с ассистентом ожидает старший инспектор Моран, – уверенно произнес Смит, предвосхищая возможные расспросы о цели визита.

– Пропустите! – распорядился замотанный службой служака, махнув рукой подчиненным.

Проехав за оцепление, Томас Смит загнал самоходную коляску в первый попавшийся на пути переулок, выбрался из-за руля и распахнул багажный ящик.

– Держи, Лев! – протянул он мне дорожный саквояж. – Будешь светить.

– В смысле? – не понял я.

– Достань лампу, – попросил сыщик и вновь вывел «Форд-Т» на набережную.

Привлекать дополнительной иллюминацией внимание полицейских показалось мне совсем не лучшей идеей, но когда я извлек из саквояжа электрический фонарь, то с немалым удивлением обнаружил, что лампочку закрывает линза черного стекла.

– Это еще что? – спросил я, когда включенный фонарь загорелся едва заметным фиолетовым свечением.

– Лампа Вуда, – пояснил Томас Смит. – Человеческий взгляд почти не различает такого свечения, но кровавые пятна, в отличие от вина или сока, в ее лучах начинают мерцать бархатным отблеском. С простой грязью не спутаешь.

– Занятно, – усмехнулся я, направляя фонарь на дорогу.

Так мы дальше и покатили. Электрическое освещение из-за обрыва проводов не работало, и улица была погружена в темноту, лишь били с зависших над Риверфортом дирижаблей лучи прожекторов да вспыхивали со стороны реки резкие отблески магниевых вспышек. Это арендовавшие лодки газетчики соревновались друг с другом, кто сделает более удачный снимок, а констебль на носу курсировавшего вдоль острова полицейского парового катера увещевал их не приближаться к монетному двору.

Поворот на мост был перекрыт переносными заграждениями, но туда нам заезжать и не требовалось. Негромко тарахтевший паровым движком «Форд-Т» проехал по дороге, и я со свистом втянул воздух сквозь крепко стиснутые зубы, заметив свечение под колесами самоходного экипажа.

– Видишь? – встрепенулся Томас Смит. – Куда ехать?

– Прямо! – распорядился я. – Пока прямо!