Всё начинается со лжи - Елена Лабрус (2020)

— Держитесь крепче! — перехватил я её повыше. И она буквально повисла на мне.

— Сейчас, сейчас. Пройдёт, — кряхтела. И чувствовала бы себя, наверно, неловко, если бы действительно так не прихватило. — Простите.

— Да, ничего, ничего, — успокаивал я, стараясь помочь чем мог.

И она, немного придя в себя, вроде бодро сделала шаг, но на втором опять болезненно присела, опираясь на меня.

Обычная женщина. В беретике. С косынкой на шее. По-весеннему. Ни полная, ни худая. Ни молодая, ни старая. За пятьдесят. Одета ни бедно, ни дорого. Аккуратно, просто, чистенько. У ног пакет с продуктами из супермаркета.

— Далеко вам идти? Давайте, я помогу, — поднял я пакет, так и не отпуская её руку.

— Да почти дошла, — кивнула она на подъезд.

— Тем более.

Перехватив её под локоть, я хитро изогнулся, ногой захлопнул дверь машины и нажал на брелок в кармане. Сигнализация пискнула, пока женщина доставала ключи.

Подъезд дыхнул, как любой подъезд в старом доме, холодом и мочой. Но с замиранием сердца я считал не каждую ступеньку, а этажи.

И готов был лбом стукнуться в дверь, у которой она остановилась. Да ну на! Так же не бывает. Вернее, так же бывает только в сказках. И до сегодняшнего дня я бы ни за что не поверил, что может случиться со мной. Но нам нужна была одна и та же дверь.

— Я позвоню, — кивнул я понимающе в ответ на её поднятую к высоковато расположенному звонку голову.

Лёгкие шаги. Щелчок замка.

Эльвира распахнула дверь. И застыла на пороге.

— Павел?.. Мама?! Мама, что случилось?! — кинулась к женщине.

— Нечего, ничего страшного, — она всё ещё держалась за мою руку, входя в дом. — Споткнулась. Сумкой махнула неловко. И в спину как вступило, — тяжело села на пуфик, что стоял в прихожей, подняла ко мне лицо. — Спасибо вам большое!

— Да не за что! О чём вы, — махнув Константину, что стоял в дверях комнаты, чтобы подошёл, я передал ему пакет.

— Ох, ничего себе! — выдохнул тот, оценив его тяжесть. — Ну если вы этим пакетом махнули, Екатерина Леонидовна, не удивительно, что спину сорвали.

Он скрылся на кухне.

— И что теперь? — присев на корточки, помогала Эльвира маме разуться.

— Да ничего, что. Отлежусь немного, отпустит, — болезненно кряхтела женщина.

— Мам, тебе в больницу надо.

— У меня и так тут два врача, — сопротивлялась она.

— Гинеколог и патологоанатом? — иронично усмехнулась Эльвира.

Но, честно говоря, я их уже не видел и не слышал. Не сводя глаз, я смотрел на девочку, что, округлив испуганные глазёнки, не отрываясь смотрела на меня.

Та самая девочка.

Растрёпанные волосёнки. Розовые щёчки. Ямочка на подбородке. Пухлые ручки.

Не в силах преодолеть притяжение, я подошёл.

— Привет, Матрёшка! — сел на колени перед ней.

Трудно сказать, кто из нас был заворожён больше. Я, что боялся моргнуть до заслезившихся глаз, словно она может исчезнуть. Или она, что молча глядела на меня.

Я понятия не имел почему, но она словно вскрыла все вены моей души, так там было сейчас горячо и надсадно больно. И я не знал, чем объяснить это чувство, но точно знал, что за неё убью или умру.

— Ой, — заинтересованно шепнул я, чтобы она не испугалась, и полез в задний карман. — А я же не один.

Она зачарованно смотрела, как медвежонок в моей руке «шагал», прячась за ногой, а потом вздрогнула, подняла к лицу ладошки и засмеялась, когда он ткнулся ей в ухо и защекотал шелковистой шёрсткой.

— Держи! Он твой, — протянул я игрушку. И только сейчас понял почему я его купил. Цвет его лохматой экологически чистой шкурки, как утверждал производитель, был точно такого же серо-голубого оттенка, как её глазёнки.

— Машунь, что нужно сказать? — прозвучал голос бабушки.

Но Матрёшка хитро сморщила носик и тут же убежала прятаться в комнату, а я встал.