Зимнее серебро - Наоми Новик (2019)

— Воздающая, вот моя дочь, отныне она тоже твоя верительница, — негромко произнесла Флек и коснулась плеча дочери. Та отвесила мне тщательно заученный поклон. У девочки в руках было серебро — маленькое тонкое ожерельице, простенькое украшение, которое она явно не захотела класть в материнский ларец. И этого ожерельица я коснулась первым.

Еле заметное движение моей воли — и безделушка вспыхнула золотом по всей длине. Девочка тихонько ахнула, точно звякнул бубенчик. И мне показалось, что сейчас я сотворила больше волшебства, чем когда набила золотом две кладовые. Я медленно повернулась к Флек и дотронулась до горки серебра в ее ларце. Все его содержимое окрасилось золотым — столь же быстро и легко. Словно мой дар каким-то чудесным образом сделался сильнее. Словно сейчас я могла пойти и обратить в золото серебро всех трех кладовых, не прибегая к хитрости. Я обратила серебро Цоп и Балагулы: они даже не удивлялись тому, как запросто я это проделываю. Закончив, я спросила:

— Прилично ли мне поблагодарить вас — или это считается чем-то предосудительным?

Трое взрослых Зимояров переглянулись, и Цоп заговорила немного обреченным голосом:

— Госпожа, мы примем все, что ты пожелаешь нам дать. Но, как мы слышали, в солнечном мире смертные благодарят, когда бессильны воздать за что-то должным образом. Однако ты дала нам столько, что мы можем предложить взамен лишь собственные жизни. Ты своими устами нарекла нас, ты возвысила нас, ты наполнила наши руки золотом. Что такое благодарность в сравнении с этим?

Я и не подозревала, что данные мною имена — это прямо уж какой-то особый дар. Однако когда Цоп все это сказала, я поневоле задумалась: а и правда, что такое благодарность? Кроме того, что это просто вежливые слова? Мне понадобилось время, чтобы собраться с мыслями: все-таки я еще толком не проснулась и по-прежнему плохо соображала, голова была как куль, набитый шерстью.

— Благодарить — это как брать взаймы, — наконец вымолвила я, почему-то вспомнив о дедушке. — Подарки, благодарности — это когда… Когда мы принимаем что-то, что нам дают, а потом благодарим, то есть возвращаем, когда потребуется, как можем. Если мы благодарим, мы сами решаем, как и сколько мы воздадим. Тут, конечно, легко обмануть и не отдать долга, но бывает так, что из благодарности мы получаем и воздаем сторицей. Потому-то я и благодарю вас, — поспешно прибавила я, — за то, что вы были готовы пожертвовать всем, чтобы помочь мне. Пусть вы и рассчитывали на вознаграждение, я не забуду того, как вы рисковали собой. И я с радостью сделаю для вас все, что в моих силах.

Они во все глаза смотрели на меня, а Флек, положив руку на голову дочки, сказала:

— Госпожа, не сочти мою просьбу чрезмерной: не дашь ли ты моей дочери истинное имя? — Я слегка опешила, и вид у меня, вероятно, был соответствующий. Поэтому Флек опустила взгляд. — Тот, кто произвел ее на свет, не пожелал обременять себя, когда она родилась. Он оставил ее без имени, — тихо объяснила она. — Теперь, стоит мне попросить, он исполнит мою просьбу, но будет вправе взамен требовать моей руки. А я больше не хочу давать ему свое согласие.

Неизвестно, какие у Зимояров законы насчет брака. Зато известно, как я отнеслась бы к мужчине, который произвел дитя на свет и не пожелал признать его. Я бы тоже не жаждала заполучить такого в мужья.

— Конечно. А как мне это сделать? — спросила я. Флек объяснила, я протянула руку малышке, и мы вместе с ней отошли в дальний конец спальни. Там я прошептала ей прямо в ухо:

— Тебя зовут Ребекка бат Флек.[5]

Думаю, любой Зимояр изрядно поломает голову над таким затейливым именем.

Девчушка просияла с головы до пят, словно внутри у нее сверкнула искорка. Она со всех ног кинулась к матери и восторженно выпалила:

— Мама, мама, у меня есть имя! Можно я тебе скажу?

Флек опустилась возле дочки на колени, обвила ее руками и поцеловала.