Зимнее серебро - Наоми Новик (2019)

В отцовском доме мне ни разу не доводилось ночевать в самых больших покоях. Я лишь несколько раз осмелилась сунуть туда нос — это у меня было что-то вроде дерзкой игры, — да и то лишь когда в покоях не жили именитые гости и Магрета позволяла мне взглянуть одним глазком. Большие покои мне всегда казались грандиозными, неприступными. Подоконники здесь были из резного камня, и единственный балкон кичливо выдавался вперед, открывая вид на реку и лес. «Здесь жила прежняя герцогиня», — как-то поведала мне Магрета. На стенах висели гобелены: Магрета помогала с их починкой, а мое шитье не сочли достаточно искусным, и меня к ним не допустили. По кровати были раскиданы бархатные подушки: я немножко вышивала на двух из них. А еще у кровати были забавные когтистые лапы вместо ножек — мне они всегда очень нравились. На гербе у прежнего герцога красовался медведь, поэтому тут осталось еще пять-шесть предметов мебели с такими вот резными лапами.

Но теперь покои вдруг показались мне маленькими, едва ли не тесными, и слишком жаркими после изысканной красоты царских хором. Слуги втаскивали наши вещи и хлопотали возле меня, а я стояла на балконе, и холодный ветер приятно овевал мне лицо. Уже перевалило за полдень, и солнце начало свой путь к горизонту. Появилась Магрета, она ворчала на слуг, тащивших мой сундук с платьями. Магрета вышла ко мне на балкон и встала рядом молча, стиснув мои руки в своих.

В какой-то миг все слуги вышли, мы остались одни, и я прошептала ей:

— Отправь кого-нибудь, чтобы узнал, где дом панова Мошеля. Это где-то в еврейском квартале. Нынче вечером мы поедем туда на свадьбу, и возчик должен знать дорогу. И подыщи какой-нибудь подарок.

— Ох, душенька, — испуганно охнула она. Приложила мою руку к своей щеке и поцеловала. И ушла выполнять что приказано.

Вошел стражник — один из тех, что сопровождали нас от дворца. Он не был прислугой; однако для мельтешащих вокруг меня слуг я была по-прежнему герцогская дочка, а для него — царица. И когда я обернулась к нему, он низко поклонился и замер на месте в ожидании.

— Ступай к моему отцу, скажи, я хочу видеть его, — велела я.

— Будет исполнено, государыня, — пробасил он: словно прогудела низкая струна. И удалился.

Явился мой отец. Он остановился в дверях, меряя меня своим обычным пытливым взглядом, проверяя, чего я стою. Я обернулась к нему, гордо выпрямив плечи, и он, обождав мгновение, прошагал через покои и встал рядом со мной на балконе.

— Год нынче будет неурожайный, — промолвила я.

— Верно, — согласился он. — Вся рожь полегла в поле.

— Прости, что приходится вводить тебя в расход, но нам нужно справить тут свадьбу, — сказала я. — Мы выдадим княжну Василиссу за Ильяса, кузена Мирнатиуса.

Отец умолк и долго сверлил меня взглядом исподлобья.

— Как-нибудь сдюжим, — медленно произнес он наконец. — И когда их ждать?

— С часу на час, — ответила я. Мы переглянулись, и я догадалась, что отец все понял.

Он задумчиво потер подбородок:

— Отец Идорос будет готов к приезду князя Ульриха. Он будет ждать в своей часовне, я об этом позабочусь. Дом переполнен, но мы с твоей матерью уступим свою спальню. Галина устроится наверху со своими женщинами, а я перебьюсь по соседству, у твоего кузена Дариуса. И пускай кто-нибудь из домочадцев твоего мужа переночует с нами, чтобы освободить место.

Я кивнула. Можно не волноваться: Ульрихову ненаглядную доченьку чин чином подсунут новому женишку.

Отец пристально вглядывался в мое лицо.

— А князь Казимир тоже приедет? — чуть погодя спросил он.

— Боюсь, не сразу. Возможно, завтра, — отозвалась я. — Мы отправили к нему гонца, но у того что-то не заладилось. С лошадью беда приключилась.

Отец глянул на комнату. Слуги по-прежнему сновали туда-сюда, но рядом с балконом никого не было.

— Здоров ли государь?