– О, как я вас понимаю…

– Поверьте, Одри, справедливый адвокат – горе в семье, – рассмеялся в ответ мужчина, и на этом наша беседа как-то закруглилась.

Я отвернулась к окну, с интересом наблюдая за пролетающими за стеклом улицами. Нью-Йорк разительно отличался от любого города Италии, но имел свое очарование. Огромный, величественный муравейник, в котором как никогда четко ощущаешь, что ты лишь часть системы. Маленькая шестеренка внутри механизма… или даже просто зазубрина на ней, которая, возможно, мешает движению.

Мы выехали на оживленный проспект. С одной стороны дороги мелькали здания, а с другой… с другой раскинулся зеленый парк.

– Центральный. В последнее время его еще больше облагородили, и теперь гулять – одно удовольствие. – В голосе Донована слышались теплота и гордость.

– Да, он красивый. – Я с тоской смотрела на проплывающие мимо деревья.

– Если хотите, то можем оставить машину и немного пройтись, – предложил чутко уловивший мое желание адвокат.

– А так можно?

– А почему нет? Аарон не ограничивал нас во временных рамках.

Я решительно кивнула и непроизвольно стиснула пальцы на ремне безопасности. Очень хотелось на улицу, в зелень… Вдохнуть полной грудью свежий воздух.

Впрочем, как оказалось, со свежим воздухом я дала маху. Деревья тут, конечно, были, но центральный парк оказался не в силах победить Нью-Йоркский смог. Да и сам парк… искусственный до последнего нюанса. Аккуратные газоны, подстриженные кустарники и даже кронам некоторых деревьев была придана форма. В общем, природы тут не было. Было произведение рук человеческих на основе флоры.

– Нравится?

Я покосилась на Донована и честно сказала:

– Кажется, мне по душе более дикая природа.

– Тогда на этой почве вы однозначно сойдетесь с Аароном, – вновь вспомнил про моего будущего мужа адвокат и добавил: – Он тоже любит дикость. Иногда даже слишком. Заражается, что ли? Всякий раз из отпуска в далеких уголках земли к нам возвращается неистовый неандерталец. Даже женщины жалую… эм… то есть служащие.

Донован смутился от слишком личной информации о дорогом начальстве, а я нахмурилась. Оговорка про женщин не порадовала. И я даже не знаю, чего было больше: возмущения, что все в курсе, кого имеет мой женишок, или девичьего страха. Потому что теперь весь дикий аппетит придется сносить мне…

– А вообще, Аарон отличный человек! – с таким бодрым оптимизмом начал мужчина, что сразу стало ясно: фальшивит. – Он… Он…

Возникла пауза, во время которой Донован мучительно пытался вспомнить положительные стороны мистера Харриса.

– Работу сиротам дает, – решила подсказать я.

Донован возрадовался, подтвердил и после свернул с личности моего будущего супруга на более нейтральные темы. Природу, погоду, киноиндустрию и литературу. Стоит отдать должное помощнику мистера Харриса: он умел вести беседу и увлечь собеседника. Чутко реагировал на интерес к выбранной им теме или его отсутствие.

День был жарким, и спустя какое-то время меня одолела жажда. Я все чаще облизывала губы, с тоской глядя на ларьки с водой и мороженым. Своих скромных карманных денег я не взяла, а просить у адвоката купить мне воды было неловко…

– Как душно. – Донован достал белоснежный платок и аккуратно промокнул лоб, на котором не было и следа испарины. – В горле пересохло. Одри, не хотите ли мороженого?

– Да, не откажусь.

Донован огляделся и, заприметив ближайшую точку продаж, решительно повлек меня в ту сторону. Я шла в ногу с ним, моя ладонь лежала на рукаве его пиджака, и из глубин души помимо воли поднималась грусть… что замужем я буду не за этим галантным человеком, отлично разбирающимся во всех темах, которые я люблю. Мистер Донован вежлив, умен, красив… и уж точно никогда не опустился бы до требований секса до свадьбы. Или таких унизительных проверок.