Воронята - Мэгги Стивотер (2012)

— Но, — добавил Адам, — здесь может быть и другой вариант. Высокий уровень электро-магнитного излучения может дать духам силу, которая им нужна, чтобы проявиться, верно? Так что за тобой, скорее всего, наблюдают и следят, как раз, когда ты чувствуешь, что за тобой наблюдают и следят.

Гэнси продолжил:

— И, конечно, вода может полностью это изменить. Превратить электро-магнитные поля в положительные эмоции.

— Следовательно, — вмешался Ронан, чтобы его не переплюнули, — все целебные источники теряют там свою целебность.

Блу потерла руки.

— Ну, вода там, не здесь. Мы входим?

Деревья вздохнули. Гэнси сощурился.

— Мы приглашены? — спросил Адам.

— Думаю, — ответил Ноа, — ты сам себя пригласил.

Он был первый, кто ступил внутрь. Ронан пробормотал что-то сердито, вероятно, потому что у Ноа — Ноа! — смелости оказалось больше, чем у всех них. Он отправился за ним.

— Подождите. — Гэнси взглянул на часы. — Сейчас 4:13. Нужно запомнить это.

И он последовал за Ноа и Ронаном.

Сердце Адама выскакивало из груди. Блу протянула ему руку, и он взял ее.

«Не поломай ей пальцы» думал он.

И они вошли внутрь.

Под навесом крон, в лесу было еще темнее, чем в поле. Тени простирающиеся под деревьями, казались черными дырами, а стволы были окрашены в шоколадный, угольный и ониксовый цвета.

— Ноа, — прошептал Гэнси. — Ноа, куда ты ушел?

Голос Ноа послышался сзади.

— Я никуда не ходил.

Адам обернулся, по-прежнему сжимая руку Блу, но вокруг не было ничего кроме покачивания веток от легкого дуновения ветра.

— Что увидел? — спросил Гэнси.

Когда он повернулся обратно, Ноа стоял как раз перед Гэнси.

«Игры разума».

— Ничего.

Ронан, сгорбившись в черную фигуру в нескольких ярдах в стороне от них, спросил:

— Куда мы направляемся?

«Куда угодно, лишь бы подальше от того дерева», подумал Адам. «Не хочу вновь это видеть».

Гэнси указал на грязь с признаками ручья, по которому они шли в прошлый раз.

— Назад тем же путем, я полагаю. Для чистоты эксперимента воссоздадим условия, да? Правда, ручей мельче на сей раз. Сложнее его увидеть. Было ведь недалеко?

Они шли вдоль мелкого ручья несколько минут, однако, было очевидно, что пейзаж им незнаком. Деревья были высокие и тонкие, все наклонённые, как если бы дул сильный ветер. Большие камни торчали из бедной почвы. Не было никаких признаков русла, бассейна, дерева снов.

— Мы пошли в неправильном направлении, — сказал Гэнси.

Его тон был прямолинейным и обвинительным, как будто лес сам это сделал.

— А еще, — указала Блу, ухватив руку Адама, — вы не обратили внимания на деревья?

Адаму потребовалось мгновение, чтобы понять, о чем она. Несколько листьев, цепляющихся за сучья, были все еще бледно-желтыми, но сейчас они были не по-весеннему, а по-осеннему желтыми. Большинство окружавших их деревьев меняли окрас на осенний темно-красно-зеленый. Листва под ногами была коричневой, оранжевой, прихваченной ранними зимними морозами, чего сейчас никак не должно было быть.

Адам плюнул на удивление и беспокойство.

— Гэнси, — обратился к нему Адам, — который час на твоих?

Гэнси повернул запястье.

— Сейчас 5:27 вечера. Часы на второй руке все еще идут.

Меньше, чем за час они прошли два времени года. Адам встретился взглядом с Блу. Она только покачала головой. Что еще оставалось?

— Гэнси! — окликнул Ноа. — Здесь послание!

С другой стороны голой скалы Ноа стоял у огромного камня, который доходил ему до подбородка. Его лицевая сторона была испещрена и искорябана линиями, похожими на рисунки Гэнси. Ноа указал на несколько десятков слов, написанных внизу камня. Какие бы чернила не использовал автор, они были старыми и неровными: черные в одних местах, глубокого сливового цвета в других.

— Что это за язык? — поинтересовалась Блу.

Адам и Ронан ответили одновременно: