Воронята - Мэгги Стивотер (2012)

— Мы идём назад, — сказал Гэнси. — Осторожно, не поскользнитесь. А потом громче добавил: — Gratias. Reveniemus.

— Что ты сказал? — спросила Блу.

Вместо него ответил Адам:

— Спасибо. И что мы вернемся.

Было нетрудно придерживаться направления, переведенного Ронаном. Ручей здесь был широким, вода холодной и медленно движущейся между покрытыми белым инеем берегами. Следуя за ним, они шли под горку, и постепенно воздух вокруг начал нагреваться. Редкие красные листья пятнами украшали ветки, и к тому моменту, как Блу указала на массивный клен с чистым бело-серым стволом, слишком широким для нее, чтобы обхватить руками, они уже были во власти жаркого лета. Сочная зеленая листва перемещалась и терлась друг об друга, создавая постоянный шелест. Если бы голос возник сейчас, Гэнси не был уверен, что услышал бы его.

— А до этого мы лето пропустили, — заметил Адам. — Когда шли другой дорогой. Мы попали прямиком в осень.

— Волшебные москиты, — сказал Ронан, хлопнув себя по руке. — Какое чудесное место.

Следуя указаниям голоса, у большого клена они повернули налево. Гэнси задался вопросом, что такое, как думали деревья, они хотели найти. Он считал, что есть только одна вещь, которую он искал.

Тут деревья расступились на летней лужайке, и стало очевидным, что имел в виду голос.

На лужайке стоял полностью неуместный, брошенный автомобиль. Красный Мустанг. Последняя модель. Сначала казалось, что он покрыт грязью, но при более близком осмотре стало ясно, что на самом деле он покрыт слоями и слоями листьев и пыльцы. Листва застряла в трещинах капота, под спойлером, собралась под стеклоочистителями и скопилась вокруг колес. Молодое деревце выросло под автомобилем, обертывая его переднее крыло. Сцена напоминала старое кораблекрушение, превращение хитростью времени древних лодок в коралловые рифы.

Позади автомобиля тянулся сильно заросший след, который, казалось, выводил из леса. Это, должно быть, был выход, о котором говорили деревья.

— Шикарно, — заметил Ронан, пнув одно из колес.

У Мустанга были большие дорогие шины, и теперь, когда Гэнси рассмотрел машину ближе, он увидел, что на автомобиле много подержанных деталей: большие диски, новый спойлер, темная тонировка, широкий выхлоп. Его отец бы сказал: «Новые деньги обжигают карманы».

— Взгляни, — сказал Адам. Он стер пальцем пыль с заднего стекла. Рядом со стикером Блинк-182 была наклейка Аглионбая.

— Цифры, — произнесла Блу.

Ронан дернул водительскую дверь, и она открылась. Он издал смешок.

— Здесь мумия гамбургера.

Все столпились вокруг, чтобы посмотреть, что внутри, но кроме засохшего, наполовину съеденного, но все еще завернутого в обертку гамбургера на пассажирском сидении, не было ничего интересного.

Этот автомобиль, как и голос Блу на диктофоне, был загадкой. Гэнси чувствовал, что они были направлены прямо на него.

— Открой багажник, — попросил он.

В багажнике была куртка, а под ней странная конструкция из палок и пружин. Нахмурившись, Гэнси взял самый большой прут из хитроумного изобретения, остальные части конструкции пошатнулись. Гэнси сразу все понял.

— Это ивовый прут.

Он повернулся к Адаму, желая проверить.

— Совпадение, — сказал Адам. Естественно имея в виду не это.

Гэнси посетило необычное ощущение, которое было уже однажды на парковке Нино, когда Адам предупредил его о своих мыслях насчет того, что кто-то еще ищет энергетическую линию. И тут он понял, что Блу и Ноа не были в поле зрения.

— Где Блу и Ноа?

Услышав свое имя, Блу появилась из-за бревна на поляне. Она ответила:

— Ноа тошнит.

— Почему? — поинтересовался Гэнси. — Он заболел?

— Я спрошу, — добавила она. — Как только его перестанет рвать.

Гэнси вздрогнул.

— Думаю, ты обнаружишь, что Гэнси предпочитает слово «блюет». Или «опорожняется», — живо подхватил Ронан.