Лед - Бернар Миньер (2012)

Голоса. Откуда-то издалека. Обращаются к нему. И боль… Боль повсюду. Он жутко устал, и так хочется отдохнуть. Сознание на миг вернулось, Сервас различил свет и чьи-то лица. А потом — снова лавина, горы, холод и полная тьма.

— Маааартееен, тыыы меняааааа слыыышииииишь????

Он медленно открыл глаза. Поначалу его ослепил свет, льющийся с потолка. Потом в поле зрения появился какой-то силуэт и склонился над ним. Сервас силился разглядеть лицо человека, который что-то ласково ему говорил, но яркий свет плафона создавал слепящий ореол и больно резал глаза. Лицо то расплывалось, то появлялось. Однако оно, несомненно, было красивым.

В его руке оказалась чья-то ладонь, явно женская.

— Мартен, ты меня слышишь?

Он кивнул. Ему улыбалась Шарлен. Она наклонилась и поцеловала его в щеку. Прикосновение было приятным. Мартен ощутил легкий запах духов. Дверь в палату открылась, и вошел его заместитель.

— Очнулся?

— Вроде бы да. Но пока не говорит.

Она повернулась к Сервасу, заговорщически ему подмигнула, и он сразу понял, что окончательно пришел в себя. Эсперандье шагал через палату с двумя дымящимися стаканами в руках. Один он протянул жене. Мартен попробовал повернуть голову, но ему что-то мешало: ортопедический воротник.

— Вот ведь черт!.. Какая история! — сказал Эсперандье.

Сервас попытался сесть, но острая боль заставила его отказаться от такой попытки.

Венсан это заметил и заявил:

— Доктор говорит, тебе нельзя двигаться. У тебя сломаны несколько ребер, незначительные травмы в области шеи и головы, несколько обморожений. Еще тебе отрезали три пальца.

— Что?

— Да шучу, шучу.

— А Ирен?

— Ее тоже откопали. Она в другой палате. Ей досталось больше, чем тебе, но она в порядке. Несколько переломов — а так ничего.

Сервас почувствовал огромное облегчение. Но на языке вертелся еще вопрос:

— Ломбар?

— Его тело не нашли. Наверху сейчас паршиво, поиски начинать пока нельзя. Отложили до завтра. Нет сомнения, что он погиб под лавиной. Вам обоим повезло. Вас только задело.

Сервас опять поморщился. Тебя бы так задело!..

— Пить… — прошептал он.

Эсперандье вышел из палаты и вернулся с медсестрой и врачом. Они с Шарлен вышли, и Серваса подвергли осмотру и расспросам по полной программе. Сестра протянула ему стаканчик с соломинкой. В нем была вода. Горло у Серваса отчаянно пересохло, он выпил и попросил еще. Тут дверь снова открылась и появилась Марго. По ее взгляду он догадался, что видок у него еще тот.

— Ух ты!.. Тебе бы играть в фильме ужасов! Кого угодно напугаешь! — засмеялась она.

— Мне разрешили ее к тебе привести, — сказал Эсперандье, держась за ручку двери. — Я вас оставлю. — Он закрыл за собой дверь.

— Лавина, — сказала Марго, не отваживаясь слишком долго на него смотреть. — Бррр! Любой в штаны наложит. — Она неловко и очень коротко улыбнулась. — Ты хоть понимаешь, что тебя могло просто раздавить? Дьявольщина, папа, пожалуйста, больше не отчебучивай такой хрени!

Откуда эта лексика? Вопрос вставал перед ним уже не в первый раз. Вдруг Мартен заметил, что глаза Марго полны слез. Наверное, она примчалась сюда задолго до того, как он пришел в себя, и увиденное ее очень взволновало. Внутри у него все затрепетало.

Отец показал на край кровати и предложил:

— Садись сюда.

Он взял девочку за руку, и на этот раз она не сопротивлялась. Мартен хотел ей что-то сказать, но в этот момент в дверь постучали. Сервас скосил глаза и увидел, что в палату входит молодая женщина лет тридцати. Раньше он ее никогда не видел. Правая бровь и щека рассечены, глубокий порез на лбу и красно-синие круги вокруг глаз. Еще одна жертва лавины?

— Майор Сервас?

Он кивнул.

— Я Диана Берг, психолог из института. Мы с вами разговаривали по телефону.

— С вами-то что случилось?