Могила в горах - Ханс Русенфельдт, Микаэль Юрт (2019)

– Я ехал на машине, – пожав плечами, тихо ответил Харальд, взгляд по-прежнему устремлен в пол.

– Извините, – прервал его Торкель. – Вы не могли бы говорить чуть громче?

– Я ехал на машине, – подняв взгляд, повторил он.

– Откуда? – перебила Урсула.

Харальд повернулся к ней.

– Что?

– Где вы были?

– У меня есть кое-кто… знакомый сразу за границей Норвегии. Я там иногда ночую.

– Знакомый?

– Да.

– Женщина?

– Да.

– Как ее зовут?

– Хенни. Хенни Петерсен.

Торкель получил адрес и номер телефона. Как бы там ни повернулось, они, вероятно, с ней свяжутся. Она, скорее всего, не вспомнит, был ли у нее Харальд Улофссон в ночь с 30 на 31 октября 2003 года.

– Утром я направлялся домой, – не дожидаясь просьб, продолжил Харальд, когда Торкель закончил записывать. – Заметил дымок, поднимавшийся снизу, от реки, и остановился. Тут я увидел машину.

– И что же вы сделали? – спросил Торкель. Он подумал, что уже знает, но всегда лучше дать допрашиваемому рассказать как можно больше собственными словами.

– Я спустился вниз и посмотрел, нет ли там пострадавших, и увидел, что сидевший в машине человек мертв.

– И что же вы сделали? – произнесла Урсула, словно эхо Торкеля.

Харальд сглотнул. Взгляд Урсулы был более суровым, чем у Торкеля. Пронзающий. Безжалостный. Она приехала к нему домой. Обнаружила рюкзаки. Вопрос в общем-то носил чисто риторический характер. Харальд понимал, что полицейские уже знают, что он сделал.

– Я нашел сумочку или, вернее, то, что от нее осталось. Она лежала возле дверцы, а стекло было разбито, поэтому… я взял ее.

Урсула непроизвольно кивнула, что лишь подтвердило Харальду, что они уже вычислили бо́льшую часть из происшедшего тем утром.

– А потом?

Харальд засомневался, помедлил с ответом, выпив воды из принесенного Торкелем из ванной стакана.

– Потом я сходил к своей машине, принес набор ключей, открыл багажник и забрал то, что там лежало, – ответил он, осторожно отставляя стакан, благодаря чему смог не встречаться с ними взглядом.

Урсула смотрела на него, чувствуя прилив презрения. Ей довелось повидать многое, и поступки людей по отношению друг к другу уже перестали ее удивлять, но в сидящем перед ней бородатом мужчине было что-то, что ее заводило. Обнаружив машину со сгоревшим трупом женщины, он первым делом подумал о наживе. Мародерство – вот чем занимался Харальд Улофссон. Конечно, в минимальных масштабах, но это не меняло сути. В сознании Урсулы не существовало никаких оправданий тому, чтобы пользоваться несчастьем других и наживаться на нем таким образом. Никаких.

– Что же там лежало? – поинтересовался Торкель. Если он и испытывал к мужчине напротив те же чувства, что Урсула, то успешно скрывал их.

– Два рюкзака.

– Больше ничего?

– Нет.

– Никакой палатки? – вставила Урсула.

– Нет.

Торкель понимал, к чему она клонит. Они по-прежнему не знали, где жили те четверо с горы.

– Рюкзаки, – продолжил Торкель, – они теперь оказались немного обгоревшими.

– Да. Извините.

Харальд посмотрел на них, и его взгляд полностью соответствовал откровенности в голосе. Если бы он не был мародером, Урсула даже почти пожалела бы его.

– Когда вы их нашли, не было ли на них листочков с адресом или чего-то подобного? – спросил Торкель.

– Не знаю.

– Подумайте. Каких-нибудь наклеек или флажков, или чего-нибудь, указывающего на то, кем был их владелец?

– Не знаю.

Урсула наклонилась вперед и оперлась о стол руками. Она подождала, пока Харальд посмотрит на нее. Потребовалось несколько секунд молчания.

– Дело обстоит так, – встретившись с ним взглядом, сказала она. – Доказательства указывают на то, что пожар в машине начался после аварии. Кто-то сознательно поджег ее, возможно, чтобы скрыть доказательства, – продолжила она увещевательным тоном.