Одинокие души - Эшли Дьюал (2017)

— Понятия не имею. Он ещё не пришел. — Прикусываю губу. — Предупреди маму. Придумай что-нибудь, чтобы она не волновалась.

— Хорошо. Но ты все равно сильно не задерживайся. — Карина вздыхает. — Как прошли похороны?

— Ужасно. Поговорим об этом дома, ладно?

— Да, конечно. Ждем тебя.

Я прячу телефон в карман и горько улыбаюсь Кириллу. Тот начинает напевать какую-то новую песню, и я прислушиваюсь к его бархатистому, красивому голосу.

И лампа не горит.

И врут календари.

И если ты давно хотела что-то мне сказать,

То говори.

Слышу, как всхлипывает подруга. Она ненавистно отрывает губы от горла бутылки и смотрит вдаль так испепеляюще и так разбито, что у меня сжимается сердце.

— Кира…

— Он не должен был умереть, — холодно чеканит блондинка и стискивает зубы. — Он не имел права, уходить. А раз уж так случилось, то не таким способом! Он, черт подери, Шрам! Он храбрый, сильный предводитель! Он не мог сдохнуть из-за паршивого сепсиса! Не мог!

— Не надо, — я кладу руку на плечо девушки. — Пожалуйста, давай не будем бросаться громкими словами.

— А какими тогда бросаться? — Кира растеряно смотрит на меня. — Какими?! — она с силой кидает бутылку и та с грохотом разбивается об асфальт. Втянув воздух, подруга твердо отрезает. — Я убью Наташу. Клянусь. Я убью эту суку.

Я собираюсь сказать что-то ещё, но замолкаю, так как замечаю приближающуюся фигуру Максима. Он идет быстро, решительно. В руках несет две огромные черные сумки. Встаю с перегородки и плетусь ему на встречу. Что-то внутри подсказывает: надвигается гроза, но я пытаюсь подальше запихнуть это чувство. Что может быть хуже того, что уже происходит?

Бесстрашный буквально врезается в меня. Осматривает покрасневшими глазами стаю, ждет, пока внимание обратится на него, и бросает две сумки на асфальт. Из них вываливаются биты, железные палки, ножи.

Я сначала испуганно замираю. Моргаю. Не понимаю, чего он хочет. Но затем меня охватывает такой дикий ужас, что я ошеломленно покачиваюсь назад. Поднимаю взгляд на Макса и не вижу в нем и капли совести, разума. Он сломлен. И он готов отмстить.

— Я не считаю нужным толкать речь, — жестко чеканит Бесстрашный и зло стискивает зубы. — Те, кто со мной — берите орудие из сумки. Мы направляемся в Святой клуб.

— Нет, — едва слышно выдыхаю я, и хватаю парня за руку. — Максим, не надо.

— Это не обсуждается. Не хочешь — не иди.

— Послушай меня! Нельзя заваливаться в логово противников и избавляться от них, как от не нужного мусора! Они же люди. Мы не имеем права причинять им боль.

— А мы? — взрывается парень и обижено смотрит на меня. — Мы, что не люди? Нам можно страдать, а им, значит, нет?!

— Максим…

— Хватит, чужачка. Твоя самоотверженность сейчас ни к чему.

Я громко выдыхаю, когда вижу, что Кира пьяно вытаскивает из сумки биту.

— Стой!

— Он прав, — прервав меня, отрезает блондинка. — Кровь за кровь.

И тут начинает происходить невообразимое. Все подходят, берут орудия. У меня голова кругом от того, что они собираются сделать. Но, кажется, волнуюсь только я.

— Тощак.

— Это дело чести, — шепчет Кирилл, не поднимая глаз. — Шрам заслуживает того, чтобы за него отомстили.

Я судорожно выдыхаю. Мне определенно не нравится то, что происходит. Вспоминаю просьбу Стаса, и сильно прикусываю губу. Я не могу допустить того, чтобы Максим сгоряча натворил глупостей. Я обещала.

— Нужно поговорить, — решительно тяну я и хватаю Бесстрашного за руку. — Сейчас же.

— Не старайся переубедить меня.

— Замолчи.

Я тащу парня за собой. Он идет нехотя, тяжело дышит. Наверно ждет, что я сейчас устрою ему истерику. Но вместо этого, я довожу Макса до нашего дерева и, резко развернувшись, прижимаю к себе.

— Пожалуйста, — зажмурившись, шепчу я. — Прошу тебя, не делай этого.