Одинокие души - Эшли Дьюал (2017)

— Лия, — обескураженно протягивает Бесстрашный. — Я должен отомстить за брата.

— Разве ты забыл о том, что я тебе сказала сегодня утром?

— Нет, но…

— Никакая боль не оправдывает то, что ты сейчас собираешься сделать. — С надеждой смотрю в глаза Максима и тону в его темных океанах. — Ты страдаешь, тебе плохо. Но это не значит, что ты можешь делать все, что тебе заблагорассудиться.

— Я должен отомстить за брата, — сквозь стиснутые зубы, повторяет парень. — Стас считал тебя своей сестрой, а ты… что ты сейчас делаешь? Ты предаешь его!

— Нет, — я растеряно отстраняюсь. — О чем ты? Не говори так. Я страдаю не меньше твоего Макс!

— Да? Тогда почему ты останавливаешь меня? Стас умер, Лия! Он не заболел, и не уехал. Он умер! Неужели это не веская причина для того, чтобы свернуть всем тем, кто сейчас находится в Святом Клубе шею? — жестоко усмехается Бесстрашный. — Я не могу… не могу сесть и просто смириться. Не могу принять смерть брата. — На лице парня появляется безумная боль, и мое сердце сжимается. Я пытаюсь остановить то, что нельзя остановить. Он уже все решил. Я проиграла. — Они совершили роковую ошибку. И они должны за неё поплатиться.

Страшная, опасная сила, которая просыпается в человеке в моменты безумной, неистовой боли: месть. Это когда голова кругом, и сердце ноет. Когда хочется избавиться от всего мира, и не думаешь, будто данная идея смешна и нелепа. Остатки разума испаряются, словно его никогда и не было. Мысли крутятся, взрываются бешеным фейерверком. Руки горят, тело горит, боль горит. В голове план страшной мести, а в глазах крик о помощи и ужас одиночества.

— Пожалуйста, — смотрю на парня, прикладываю ладонь к его холодной щеке и судорожно выдыхаю. — Прошу тебя, не делай этого.

— Я люблю тебя, — Бесстрашный порывисто притягивает меня к себе, впивается в губы крепким, властным поцелуем. Мы целуемся так, словно целуемся в последний раз, испытывая и удовольствие и боль. Это сводит с ума. Мои колени подгибаются, и свободной рукой я хватаюсь за ствол дерева, хватаюсь за наши инициалы, ещё надеясь, что Макс никуда не уйдет. Не покинет меня. Парень отрывается от моих губ, притягивает в свои объятия и зарывается головой в волосы. Я слышу его тяжелое дыхание, слышу биение его сильного сердца, и тону в его руках. Боюсь открыть глаза, боюсь вздохнуть или пошевелиться. Молюсь, чтобы время остановилось, но этого не происходит. Бесстрашный отстраняется, целует меня в лоб, и, проведя пальцами по щеке, шепчет. — Не иди за мной.

Разворачивается и исчезает из вида, оставив после себя зияющую рану.

Я смотрю ему вслед, чувствую, как внутри разгорается пожар. Грудная клетка взмывает вверх, сдавливает легкие, затем вновь расширяется. Не знаю, что делать. Оглядываюсь. Слышу, как проносятся крики из парка. Подбодренная и слегка опьяневшая толпа подростков собралась решить проблему своим отточенным способом. Куда их это приведет? Сколько людей пострадает? Каковы будут последствия?

Прикусываю губу. Облокачиваюсь о ствол дерева и закрываю руками лицо. Кто мог подумать, что похороны предводителя закончатся дракой в его честь?

Откидываю назад голову и вдруг вспоминаю о своем видение в доме Стаса. Моя копия так же чего-то боялась. Она была расстроена и бессильна. Не знала, что делать, терялась в догадках.

Что же она предприняла? Как решила поступить?

Достаю телефон и холодными пальцами набираю номер.

— Да?

— Мне срочно нужна твоя помощь, — мой голос срывается, и я громко втягиваю воздух.

— Ты где?

— В парке.

— Буду через десять минут.

Звонок обрывается.

Задумчиво смотрю на серое небо и гадаю: что меня ждет впереди? Очередное разочарование, боль, предательство или, наконец, облегчение?

Украдкой взглядываю на вырезанные инициалы. Те Макс и Лия точно бы смогли найти выход из любой ситуации. Чем мы хуже? Нас изменило время? Жизнь? Или проблемы?

А может, нас поменяли мы сами?