Мертвая зыбь - Юхан Теорин (2015)

Он вздрагивает и поворачивается. В купе входит здоровенный мужчина в черном полицейском плаще с блестящими пуговицами и форменной пилотке.

– Нильс Кант из Стенвика, – произносит он серьезно.

Это утверждение, не вопрос, но Нильс непроизвольно кивает.

За окном мелькают поля, небо голубое, без единого облачка. Остановить поезд и выпрыгнуть? Назад, в альвар? Но на такой скорости не выпрыгнешь. Ритмично постукивают колеса на стыках, свистит ветер.

– Вот и хорошо.

Полицейский тяжело опускается на сиденье напротив, так что их колени чуть не трутся друг об друга. Почему он не расстегнет плащ в такую жару? Вон, даже лоб вспотел. Нильс с трудом вспоминает его фамилию. Хенрикссон. Уполномоченный в Марнесе.

– Нильс, – звучит так, словно они давние и добрые знакомые. – Что, в Боргхольм собрался?

Нильс медленно кивает.

– Навестить кого?

Молчание.

– А что у тебя там за дела?

Молчание.

Уполномоченный смотрит в окно, точно увидел что-то интересное.

– Ладно, поедем вместе. Тем более что мне хочется с тобой поговорить.

Молчание.

– Они мне позвонили, и я попросил несколько минут обождать с отправлением – очень уж хотелось составить тебе компанию. Поговорить о твоих походах в альвар.

Поезд снижает скорость – подъезжает к какой-то промежуточной станции. Тут даже вокзала нет – маленькая деревянная будка в окружении цветущих яблонь. Почему-то запахло оладьями… мать накануне накормила его свежеиспеченными оладьями с сахаром.

– Альвар и есть альвар… не о чем говорить. – Нильс, стараясь выглядеть равнодушным, смотрит в окно.

– Есть о чем… мне кажется. – Полицейский полез в карман, и Нильс вздрогнул. О, дьявол… носовой платок. – Очень даже есть о чем. И не я один так думаю. Правда все равно вылезет наружу.

Он, не спуская с Нильса глаз, вытирает со лба пот и наклоняется к нему, точно хочет доверить какой-то секрет.

– Несколько человек из Стенвика обратились к нам за последние дни. Не один, а несколько. Если, мол, хотите знать, кто стрелял в альваре, поговорите с ним. С тобой, Нильс.

Перед Нильсом вдруг возникает картина: два трупа в альваре. Мертвые, бессмысленно устремленные в небо глаза.

– Нет, – только и произносит он.

В ушах шумит.

– Ты видел иностранцев в альваре, Нильс? – Уполномоченный снова сунул платок в карман.

Поезд притормаживает и останавливается с легким толчком и грохотом сцепок, но буквально через несколько секунд трогается снова.

– Видел же, Нильс? – Полицейский не спускает с него глаз. – Мы нашли трупы, Нильс… Это ты их застрелил?

– Я никого не убивал. – Нильс энергично качает головой и лезет в рюкзак.

– Что ты сказал? Что у тебя там, в рюкзаке?

Снова застучали колеса. Пальцы противно дрожат, но он все же кладет рюкзак на колени, отверстием к себе. Рука лихорадочно шарит в тщательно уложенной матерью одежде.

Полицейский привстает с места – неужели догадался?

– Нильс, что у тебя там?

Колеса грохочут все громче, заливается паровозный свисток.

Нильс нажимает спусковой крючок.

Первый выстрел прорвал дно рюкзака. Заряд дроби угодил в сиденье рядом с полицейским и растерзал кожаную обивку.

Полицейский вздрагивает. Он замирает – деваться ему некуда.

Нильс поднимает рюкзак и разряжает второй ствол, даже не глядя, куда стреляет. Рюкзак разлетается в клочья.

На этот раз он попал. Полицейского отбросило назад, и он медленно повалился на бок. Тело не удержалось на сиденье и сползло на пол.

За окном мелькает альвар – каменистая степь, не просохшие еще лужи талой воды, каменные изгороди.

Уполномоченный лежит на полу, только руки слегка подергиваются. Нильс сдирает с обреза лохмотья рюкзака и уложенной в него одежды.

О, дьявол…

Сядешь на поезд в Боргхольм, слышит он голос матери.

Ее план не удался.

Он смотрит в окно. Альвар.