Дом у озера - Кейт Мортон (2016)

Элис пыталась отмежеваться от Элеонор, но только когда она поняла, что мать была права насчет вселенской справедливости, ее литературный талант проявился во всей красе. Элис отказалась от слепого подражания рационализму золотого века детективного жанра, и в ее жизнь шагнул Диггори Брент, заняв место самодовольных педантичных сыщиков, о которых она писала раньше. Элис рассказывала журналистам и читателям, что увидела его во сне, и отчасти не лукавила. Она нашла его на донышке бутылки виски в последние месяцы войны. Элис думала о Клемми, об их несостоявшемся разговоре о том, что Клемми видела через окно лодочного сарая. Элис до сих пор передергивало при мысли о том, что ее младшая сестра была там в тот день, когда она, Элис, предложила себя Бену. Чрезвычайно довольная собой, она постучала в дверь, держа машинописный экземпляр своего романа. Из всех известных ей детективных авторов кроме нее только Агата Кристи решилась на убийство ребенка, и теперь Элис хотела, чтобы Бен прочитал ее книгу и понял, какая она умная и как ловко развила их совместный сюжет.

До сих пор, спустя несколько десятков лет, Элис слышала голос себя шестнадцатилетней в тот день, когда ее осенило:

– Туннель, Бен, секретный туннель!

– Ты имеешь в виду подземный ход?

– Знаю, ты сейчас скажешь – нереально, неправдоподобно, примитивно, но можешь не утруждаться. Это вполне реально.

Она улыбнулась, как кошка, которая добралась до сливок, и рассказала об их собственном подземном ходе. О потайной дверце рядом с детской на третьем этаже дома, о защелке со старинным механизмом, который срабатывает, только если нажать особым способом, о последних ступеньках, вырубленных в каменной стене, что вели в лес и на свободу. В общем, она практически объяснила, как тайком вынести из Лоэннета ребенка.

* * *

Элис дошла до Челси. Люди с пакетами из бутиков, теснящихся вдоль Кингс-роуд, спешили мимо в обоих направлениях, и впереди уже виднелась лестница, что вела к дому Деборы. На белой колонне у входа виднелся нарисованный черной блестящей краской номер пятьдесят шесть, по бокам нижней ступеньки стояли два горшка с красной геранью.

Посреди площади раскинулся пышный сад для жителей района, черные железные ворота преграждали вход посторонним, и Элис задержалась под густыми ветвями ивы. Здесь было тише, гомон оживленной дороги приглушали высокие викторианские здания, окружавшие площадь со всех четырех сторон. В кронах деревьев щебетали ласточки, и на фоне обычного городского шума их щебетание звучало еще пленительнее, как будто из другого мира. За рифленым оконным стеклом маленькой гостиной виднелась высокая стройная фигура. Элис Эдевейн не привыкла нарушать обещания, тем более когда ее ждали, но сейчас ей захотелось пройти мимо дома сестры. Можно сделать вид, что она забыла о встрече, рассмеяться, когда Дебора позвонит, чтобы выяснить, в чем дело, сослаться на старость. В конце концов, Элис и есть старуха. Не в годах и не пожилая – к ней неприменимо ни одно из тех слов, которые люди используют, потому что считают их более вежливыми и благозвучными. Элис именно старуха, а старым людям простительны кое-какие слабости… Увы, сбежать не получится, отсрочка будет недолгой. Да и время пришло.

Элис постучала и очень удивилась, когда дверь почти сразу открыли. Еще удивительнее было то, что открыла сама Дебора, как всегда изысканно одетая в шелковое платье, плотно облегающее тонкую талию. Волосы сестра собрала в элегантный серебристый шиньон.

Они молча кивнули друг дружке, и Дебора с легкой улыбкой шагнула в сторону, жестом пригласив входить.

Дом сиял чистотой, повсюду стояли роскошные букеты. Элис вспомнила, что уже много лет раз в три дня сестре привозят свежие цветы из дорогого магазина на Слоун-сквер, и посмотрела на свой букетик роз. Внезапно они показались ей жалкими и неуместными. Все же она отдала их сестре.

– Вот, тебе.

– Ох, Элис, спасибо! Какие красивые!