Дом у озера - Кейт Мортон (2016)

Наконец девочки собрались у подножия лестницы, чуть более растрепанные, чем надеялась Элеонор, зато обутые. Элеонор вывела их во двор, где Мартин прогревал машину, и они все забрались на заднее сиденье. Пока дочери выясняли, кто будет сидеть у окна и чье платье застряло под чьим задом, Элеонор смотрела через окно на мансарду, где спал Энтони. Если удастся держать девочек подальше от дома все утро, глядишь, после обеда Энтони станет лучше и часть дня будет спасена. Состояние мужа напоминало нажимно-отжимной механизм, в котором глубокому отчаянию соответствовала не менее глубокая радость. Эти редкие минуты напоминали, каким Энтони был. Какой он есть, поправила себя Элеонор.

К тому времени, когда они приехали в город, облака развеялись. Рыбацкие лодки возвращались в гавань, чайки с криком носились над неподвижным, темно-серым морем. Мартин притормозил на Хай-стрит.

– Вас высадить здесь, мэм?

– Да, мы выйдем, спасибо.

Мартин остановил машину, открыл дверь и выпустил их всех.

– Хотите, чтобы я подождал, пока вы делаете покупки?

– Не стоит. – Элеонор разгладила юбку на бедрах, соленый морской ветер ласково обдувал затылок. – Думаю, миссис Стивенсон надавала вам поручений, а мы задержимся на пару часов.

Девочки предсказуемо возмутились:

– Целых два часа, мама!

– Чтобы забрать несколько посылок?

– Я умру от скуки!

– Скука – удел глупцов, – услышала Элеонор свой голос. – Скучающих людей можно только пожалеть. – Не обращая внимания на громкие протесты, она добавила: – Раз уж мы здесь, давайте зайдем куда-нибудь и выпьем чаю. А вы расскажете мне, что выучили на уроках.

Элеонор подозревала, что не слишком много. Судя по количеству самодельных газет и хихиканью горничных, которым, вообще-то, следовало заниматься делом, дочки больше времени уделяли старому печатному прессу, чем урокам. Впрочем, в детстве Элеонор вела себя точно так же…

Девочки слегка развеселились в предвкушении торта (но не разговора об уроках) и последовали за Элеонор в кафе, где все вчетвером довольно мило провели время. Все прошло замечательно, если не считать того, что Клементина опрокинула молочник.

К сожалению, удовольствие можно растянуть только до определенного момента. Оживленная беседа и чай в чайнике закончились, а когда Элеонор украдкой взглянула на отцовские часы, то увидела, что впереди еще целый час. Оплатив счет, она приступила к плану «Б». Сказала, что им нужно зайти в галантерею, к модистке и в ювелирную мастерскую (причины она придумала заблаговременно), и повела свой выводок по Хай-стрит. Когда Элеонор обсудила, как лучше починить застежку на золотом браслете, девочки уже изнывали от скуки.

– Пожалуйста, мама, можно мы пойдем к морю, пока ты ходишь по своим делам? – взмолилась Элис.

– Да, мама, пожалуйста! – подхватила Клементина, которая едва не сломала трое часов за три минуты.

– Позволь, я их отведу, – сказала Дебора, которая в свои шестнадцать только-только начала осваиваться с ролью старшей дочери и на правах взрослой присматривала за сестрами. – Я прослежу, чтобы они хорошо себя вели, а к приезду Мартина мы вернемся и поможем тебе с вещами.

Элеонор посмотрела, как они уходят, и облегченно вздохнула. Если честно, она радовалась не меньше дочерей. Гораздо легче убить время, когда не надо никого развлекать и призывать к порядку. Она поблагодарила ювелира, согласилась на предложенный способ починить застежку и вышла из мастерской.

На площади нашлась деревянная скамейка, и Элеонор обрадовалась, увидев, что там никого нет. Ребенком она не понимала, сколько удовольствия доставляет взрослым простая возможность спокойно посидеть. Никаких тебе требований и ожиданий, очередей и разговоров – замечательно!.. Элеонор с некоторым сожалением увидела, что через пятнадцать минут должен вернуться Мартин и нужно идти на почту.