Несвободная - Евдокия Гуляева (2020)

Мне не нужен был чернильный штамп в паспорте. Сейчас я всесторонне чувствовала себя таковой. Счастливая, переполненная живыми эмоциями, окрыленная будущими надеждами с неподдельным, искренним желанием жить…

Отбросив телефон на кровать, снова подошла к окну и, решительно сдвинув портьеру в сторону, лбом прижалась к нагретому на солнце стеклу, прикрывая от полуденного жара глаза. Не удержавшись, тут же, кончиками пальцев прикоснулась к палящей поверхности, рисуя воображаемую точку, словно закрывая наглухо прежнюю историю своей неразделенной, непонятой, дезертирующей любви.

Я думала, что будет больно… Ошибалась.

Нужно было раньше, нещадно рвануть тот отмерший, неживой кусок сердца, не думая о последствиях. Все мы – заложники норм морали. Только где и кто четко обозначил эту грань, кто прочертил эту вескую линию нравственности?!

Грешница. Все так.

Все там же, распластанная, одинокая, скорчившаяся фигурка на асфальте внизу, где каждый, проходящий мимо, ощутимо раня, готов бросить в меня камень своей добродетельной правды. Но мне не больно. Сейчас я отчетливо вижу, как лежу и улыбаюсь, пряча в кулак искусанные в кровь губы, стараясь сдержать смех от рвущегося наружу безграничного счастья…

***

Солнце медленно чертит свой круг, но я совсем не ощущаю прошедшего времени до тех пор, пока, сквозь тонкую ткань рубашки, спиной, не чувствую тепло прижимающегося ко мне тела. Барс. Моя кожа узнает и принимает его прикосновения. Мы так и стоим в тишине. Он поднимает руку и, бережно касаясь, стараясь не нарушить неподвижность моей ладони, переплетает наши пальцы…

Чувствуя его и в голове сразу проносятся сотни вещей, которые я хочу рассказать ему, но я знаю, что для объяснений еще не пришло время.

– Как прошел твой день? – тихо спрашиваю я.

– Сносно. – Отвечает он и я непроизвольно, но ощутимо вздрагиваю.

– Что-то не так?

Сердце подпрыгивает даже от такого немногословного ответа. Я знаю, что сходство между нами поразительное, поэтому у него, как и у меня, в жизни не может быть просто «сносно» … Только «никак», либо «великолепно».

– Не хочу говорить о работе, – улыбается он, и я чувствую незначительное движение его губ на своей шее.

Словно в подтверждение своих слов он кивает, зная, что я не вижу его, и прислоняется лбом к стеклу, равно как и я, но поворачивает голову, рассматривая не городской пейзаж за окном, а мой профиль, словно открытую книгу, читая мое беспокойство. Я закусываю губу и нервно играю локоном, лежащим на моем плече, рефлекторно накручивая его на палец.

– Кира, ты хочешь мне что-то рассказать? – спросил он и в моей груди больно кольнуло.

Я отрицательно мотнула головой, продолжая созерцать красоту очерченных солнцем домов по ту сторону стекла.

– Ты хочешь уйти? – снова спрашивает он, в ответ на мое молчание, тяжело сглатывая, и я чувствую, как к горлу подкатывает нервный ком.

– Дима, я…

Крепко зажмурив глаза я постаралась усмирить обуревающий меня страх признания, наполняющий каждую клетку моего тела всепоглощающим ужасом и чувством вины, постыдным, отвратительным. Но либо сейчас, либо никогда. Если я сейчас же не скажу ему правду, мне останется винить во всем только себя…

– Дима, я… прости…

– Кира… пожалуйста… не уходи от меня, – не дав мне сказать, прервал он и у меня невольно дрогнул голос.

Меня, уже сейчас, начинало трясти, когда я фантомно следила за тем, как я рассказываю ему все о своем предательстве, разворачиваюсь и, тихо прикрыв за собой дверью, навсегда ухожу из его жизни, ставя точку. Не оставляя ни себе, ни ему шанса на возможное счастливое окончание этой совсем не счастливой истории любви…

– Не уходи…