Все цветы Парижа - Сара Джио (2019)

– Он едва ли хочет, чтобы мы беспокоились за него. Он наверняка хочет, чтобы мы перехитрили немцев и придумали, как выбраться отсюда.

Она кивнула.

– Как секретные агенты?

– Да, как секретные агенты. Ему наверняка хочется, чтобы мы направили все наши силы на это.

Она снова кивнула.

– Знаешь, что делала бы моя мама, твоя бабушка, если бы оказалась тут?

– Что? – Кози посмотрела на меня своими большими, зелеными, любопытными глазами.

– Она всегда умела находить хорошее даже в плохих ситуациях. Знаешь что? Ты очень похожа на нее.

– Правда?

– Да, очень. Жалко, что ты не знала ее. Она была… как солнышко, даже в самый дождливый день. Вокруг нее все делалось чудесным.

– Совсем как ты, – сказала Кози, сжав мою руку. Я улыбнулась.

– Мама умела находить удовольствие даже в самых скучных делах – стирке, мытье посуды. Она превращала все в игру, даже когда чистила картошку. Это было настоящее волшебство. – Как приятно было вспомнить прошлое, возвращаться в те времена, когда жизнь не была пронизана страхом, вспомнить, как озарялось радостью мамино лицо, когда я вбегала в комнату. – Знаешь, что мы сделаем? Мы превратим все это в приключение. Знаешь как?

– Как?

– Мы будем фантазировать.

Кози радостно улыбнулась.

– Я буду принцесса, а это мой замок. А ты королева.

– Точно, – подтвердила я.

– Наши рыцари воюют с варварами, но мы в безопасности в нашем замке, – прошептала она. – Скоро вернется король, мой отец и твой муж, и привезет мне сто новых платьев и… щенка!

– А мы будем терпеливо ждать его, заплетать косы и есть пирожные. – Я протянула ей воображаемое блюдо, и она протянула руку и взяла лакомство.

– Как вкусно!

Я знала, что она голодная. Я тоже. Но у нас был наш воображаемый маленький мир с пирожными, и это было лучшее, чего я могла желать.

Весь день я ждала, что в любой момент вернется Рейнхард. Полная недобрых предчувствий, я ходила взад-вперед по маленькой комнатке и готовилась к худшему. Он откроет входную дверь и позовет меня. Я не могу допустить, чтобы он пришел в эту комнату. Он может увидеть Кози, или, хуже того, дочке придется слушать, что он будет делать со мной. Это станет для нее страшной травмой. Нет, этого нельзя допустить. Я скажу Кози, чтобы она сидела под кроватью, спущу до пола покрывало, а сама выйду из комнаты и встречусь с ним где-нибудь еще.

Но он не возвращался, и, когда стрелки на маленьком будильнике, стоявшем на столе, сообщили мне, что уже пять часов, я вспомнила строгое предупреждение мадам Гюэ, чтобы я не опаздывала к обеду.

– Я уйду ненадолго, – прошептала я дочке, когда она залезла под кровать.

– Хорошо, мама. – Она до этого нашла в ящике стола авторучку и обрадовалась так, будто это был драгоценный камень. Она любила свой маленький дневник, и я с восторгом смотрела, как на его страницах появлялись новые прелестные рисунки и истории. Особенно пригодился он теперь, когда не осталось ничего, кроме ее воображения.

Я приподняла край покрывала и заглянула к ней.

– Ты не успеешь и соскучиться, как я вернусь.

– Да, мамочка, – ответила она. – Ты идешь на очень важный бал. Там будут танцы, музыка и вкусные угощения. Все ждут тебя и встретят поклонами и реверансами, когда ты будешь спускаться по роскошной лестнице. Иди скорее – не заставляй их ждать.

Мои глаза наполнились слезами. Да. Вот так мы с Кози выживем. Вот так.

– Хорошо, моя милая принцесса.

Я вышла из комнаты и обнаружила, что мадам Гюэ стояла в коридоре так близко, что она словно материализовалась там.

– Ты опоздала, – заявила она, уперев руки в бока.

– Я, я… простите, – испуганно залепетала я. Сколько времени она так стояла? Неужели она слышала, как мы разговаривали с Кози?