Проповедник - Камилла Лэкберг (2010)

Йохан изучающе оглядел их из-под челки и потянулся за сигаретной пачкой, которая лежала на столе. Он закурил и нервно начал возить пепельницей, пока Роберт не шикнул на него. Мартин со спокойным любопытством наблюдал, ему было интересно, как Патрик подберется к сути дела и задаст свой довольно щекотливый вопрос. Мартин по-прежнему считал, что Патрик не в себе и воюет с ветряными мельницами.

— У нас есть кое-какие вопросы. Это касается смерти вашего отца.

Сольвейг и сыновья посмотрели на Патрика крайне удивленно.

— Смерти Йоханнеса? А это еще зачем? Он повесился, и что еще об этом можно сказать, кроме, конечно, того, что такие, как вы, его до этого и довели.

Роберт раздраженно цыкнул на мать. Он изучающе посмотрел на Патрика.

— А чего это ты вызнать пытаешься? Мать совершенно права. Он повесился, и это все. Что тут еще можно сказать?

— Мы только хотим абсолютной ясности. Это ведь ты его нашел?

Роберт кивнул.

— Да, та еще была картинка, я ее до конца жизни не забуду.

— А ты не мог бы подробно рассказать, что в тот день случилось?

— Я вообще-то не очень хорошо понимаю — что это все значит? — спросил Роберт мрачно.

— Я все же вынужден настаивать на том, чтобы ты рассказал, — заметил Патрик, и через некоторое время Роберт безразлично пожал плечами.

— Ну если ты за этим приехал, тогда так…

Он тоже закурил, и дым пластом повис в маленькой кухне.

— Я пришел домой после школы и решил немного поиграть в саду. Я увидел, что дверь на сеновал открыта. Мне стало любопытно, и я заглянул туда. Там внутри, как обычно, было темно. Единственный свет попадал туда через дверь и щели между досками, там пахло сеном.

Роберт замолк, глядя куда-то перед собой. Казалось, он ушел глубоко в себя. Потом он продолжил:

— Но что-то там было не так. — Он помедлил. — Мне трудно объяснить, что именно, но я чувствовал себя там как-то по-другому.

Йохан как завороженный смотрел на брата. Мартин подумал, что, похоже, он в первый раз во всех деталях слышит от своего брата о том трагическом дне. Роберт продолжал говорить:

— Я осторожно пошел дальше, ну, я воображал, что крадусь за индейцами, и очень-очень тихо, на цыпочках, пошел к копне сена. И когда сделал еще пару шагов внутри сарая, то увидел, что что-то лежит на полу. Я подошел посмотреть и увидел, что это папа, и обрадовался. Я подумал, что он со мной играет, что он специально там лежит, чтобы я подошел поближе, а он потом вскочит, схватит меня, начнет щекотать или еще что-нибудь такое, — Роберт сглотнул, — но он не пошевелился. Я осторожно до него дотронулся, но он лежал без единого движения. А потом я увидел, что у него веревка на шее. А когда я поглядел наверх, то заметил: другой кусок веревки привязан к балке над ним.

Рука, в которой Роберт держал сигарету, заметно дрожала. Мартин осторожно, краем глаза, глянул на Патрика, чтобы узнать его реакцию. Ему самому казалось, что Роберт ничего не скрывает. Его горе было таким отчетливым, что Мартину почудилось: стоит только вытянуть руку, как его почувствуешь. Он заметил, что Патрик, похоже, думает о том же самом. Патрик настойчиво продолжал допытываться:

— А что ты сделал потом?

Роберт выдохнул дым в воздух и смотрел, как он поднимается вверх и рассеивается.

— Ну, я мамашу привел, ясное дело. Она пришла, посмотрела, закричала так, что я подумал: у меня барабанные перепонки лопнули. Потом она позвонила деду.

Патрик заметно насторожился:

— Деду, а не в полицию?

Сольвейг сказала, нервно разглаживая скатерть на столе:

— Нет, я позвонила Эфроиму, это было первое, что мне пришло на ум.

— Так что, полиция вообще сюда не приезжала?