Проповедник - Камилла Лэкберг (2010)

Йохан раздраженно повесил трубку. Он уже оставил четыре сообщения, и до сих пор Линда ему не перезвонила. Он помедлил и набрал номер дома Вестергорден. Йохан надеялся, что Якоб на работе. Ему повезло: к телефону подошла Марита.

— Привет, а Линда дома?

— Да, она в своей комнате. А что ей сказать, кто звонит?

Он чуть замялся, но Марита наверняка не узнала его по голосу, так что он ничем не рисковал, называя свое имя: раньше он сюда никогда не звонил.

— Скажи, что звонит Йохан.

Он услышал, как она положила трубку рядом с телефоном и стала подниматься по лестнице. Йохану показалось, что он видит это собственными глазами — после того, как он побывал в Вестергордене совсем недавно по прошествии многих лет. Через какое-то время Марита вернулась и опять подняла трубку. Теперь ее голос звучал настороженно:

— Она говорит, что не хочет разговаривать с тобой. А могу я спросить, какой именно Йохан звонит?

— Большое спасибо, я тороплюсь.

И Йохан поспешно положил трубку. Его одолевали противоречивые чувства. Он никогда не любил кого-нибудь так, как Линду. Стоило ему закрыть глаза, как он вновь чувствовал прикосновение к ее обнаженному телу. И в то же время он ее ненавидел. Началась своего рода цепная реакция после того, как они схлестнулись и разругались, как два исконных врага, в Вестергордене. Чувство ненависти и желание обладать ею были такими сильными, что Йохан едва мог справиться с собой.

Он сам удивлялся, как может одновременно испытывать столь разные эмоции.

А может быть, он вообще был полным дураком, когда думал, что между ними есть что-то хорошее, что для Линды их отношения не просто игра, а нечто большее. Йохан сидел у телефона, чувствуя себя идиотом, и от этого злоба в нем разгоралась еще пуще. Он тоже заставит Линду почувствовать себя униженной, чтобы она поняла, что нельзя вертеть им, как только ей взбредет в голову. Он расскажет о том, что видел.

Патрик никогда не мог вообразить, что будет смотреть на процедуру эксгумации как на захватывающее зрелище. Но после убийственно выматывающего вечера, проведенного в обществе Йоргена, извлечение покойника казалось увлекательнейшим занятием.

Мелльберг, Мартин и Патрик молча стояли на кладбище Фьельбаки и наблюдали за мрачной сценой, которая разыгрывалась перед ними. Было семь часов утра, еще не жарко, скорее приятно, хотя солнце уже и поднялось довольно высоко. На кладбище, которое располагалось вдали от дороги, стояла тишина. Слышалось только пение птиц и звук лопат, взрезающих землю.

Для всех троих эта процедура была в новинку. Вскрытие могилы мало кому из полицейских доводилось видеть. И никто из них не имел ни малейшего понятия, как все должно происходить по правилам: подгоняют ли к могиле небольшой экскаватор, который копает канаву вниз, к гробу, или эту страшноватую работу вручную выполняет команда профессиональных могильщиков. Правильным оказалось второе предположение. Те же люди, которые копали могилы, впервые в своей жизни занимались тем, что доставали погребенного обратно из земли. Они дружно втыкали лопаты в землю, не говоря ни слова. А вообще-то о чем в таком случае говорить: обсуждать вчерашний матч или договариваться, кто к кому придет на шашлычки в выходные? Нет, обстановка не очень располагала, и они будут продолжать делать свою работу молча до тех пор, пока не покажется гроб.

— Ты уверен, что знаешь, что делаешь, Хедстрём?

Мелльберг выглядел обеспокоенным. Самому Патрику было ничуть не легче. Вчера он использовал все свое красноречие, молил, упрашивал и грозил — все для того, чтобы уговорить начальство — наверное, впервые с начала времен — выдать им так небывало быстро разрешение на вскрытие могилы Йоханнеса Хульта. И все это только на основании подозрений.