Молочные зубы - Зои Стейдж (2019)

Ханна считала себя достаточно сильной для того, чтобы сделать все что надо. Голова-Без-Шлема была лишь эффективной тренировкой, которая не ограничивалась целью добиться исключения из школы. Череп у человека твердый, и, чтобы расколоть его, потребуется сила. Она, конечно же, себя разоблачит, но когда с папы спадет заклятие, а его глаза опять вспыхнут и озарятся любовью, он поймет, зачем это было сделано и почему мама должна умереть, чтобы спасти его. В конечном итоге он еще скажет ей «спасибо».

Не желая, чтобы ее пижаму или другую любимую одежку забрызгала кровь, она надела платье, которое ей совсем не нравилось. Потом посмотрела на обувь в шкафу: ей требовалось что-нибудь, чтобы защитить ноги. Кеды и туфельки с ремешком остались стоять внизу у входной двери, что же касается резиновых сапожек, украшенных божьими коровками, то, как бы она их ни любила, ходить на цыпочках в них было нельзя. Ханна в одних носочках выскользнула в холл и стала наблюдать за папой, варившим на кухне кофе, запах которого уже разносился по всему дому. Папа налил себе чашку, она услышала восходящие по тону «бульк-бульк-бульк» и посмотрела ему вслед, когда он направился к выходу. Потом подождала секунду, желая убедиться, что он ничего не забыл, действительно ушел и уже не вернется. После чего спустилась вниз.

Надела кроссовки, надеясь, что они не будут скрипеть, подошла к ящичку с хозяйственными принадлежностями и стала в нем копаться. Папа всегда хранил там самые необходимые инструменты: пару отверток, разводной гаечный ключ (с которым она любила играть, засовывая между зажимами палец) и большой молоток-гвоздодер. Он был тяжелым – вполне достаточно для того, чтобы сломать ей палец, даже через кроссовки, если уронить его на ногу. Ханна взяла его двумя руками и отнесла обратно наверх, сжимая так, как сожмет в решительный момент, перед тем как обрушить его маме на голову. Это была вторая часть ее плана, потому как она не была уверена, что сможет одним ударом лишить маму сознания, и не хотела, чтобы та вырвала у нее оружие.

Она оставила его у самой двери маминой спальни и прокралась обратно в свою комнату, взять все, что требовалось для выполнения части первой. План действительно был очень даже занимательный. Однако в результате реализации первой части она может лишь шлепнуться на пол, удариться подбородком, вышибить зуб или прокусить губу. Если Ханне очень повезет, мама упадет без сознания и стукнется головой о прикроватный столик. Если бы это действительно случилось, выполнить часть вторую было бы намного проще – Ханне осталось бы лишь броситься вперед и лупить молотком до тех пор, пока из нее не потекли бы мозги.

Спасти папу. Пусть это будет трудно, пусть ей придется смотреть маме в глаза и наносить молотком удар за ударом, она была обязана спасти папу.

Когда Ханна приоткрыла дверь, мама не храпела, но издавала невнятные хрипы. Их было достаточно, чтобы заглушить тихий топот кроссовок, когда она подкралась к маминой стороне кровати. Пока Ханна выполняла первую часть, Мари-Анн не сводила с мамы глаз. Как только родительница пошевелилась, девочка опустилась вниз и спряталась. Но та лишь повернулась на другой бок. Потом негромко пукнула, и Ханна едва расслышала этот звук. Она тихо засмеялась и вновь взялась за работу.

Закончив, неслышно ушла и тихо-тихо затворила за собой дверь. Затем заняла позицию у двери в мамину спальню и сжала в руках молоток, готовая броситься в атаку. Она не знала, сколько сейчас времени, однако мама хоть и спала дольше всех в доме, но в четверть восьмого обычно уже вставала.

Время стекало медленными каплями, и Ханна испугалась, что умрет от скуки или же свернется калачиком рядом с молотком, уснет и упустит свой шанс. Она несколько раз просовывала голову в дверь и даже не старалась закрывать ее потише. Но мама все не просыпалась.

Ах! Блестящая, самая что ни на есть фантастическая идея!

Если мама встанет как обычно, будет даже лучше.