Запах соли, крики птиц - Камилла Лэкберг (2011)

Эрлинг тщательно продумал, как ему лучше держаться, и решил для начала избрать легкий, дружеский тон, а затем перейти к серьезности. Обычно он справлялся с Мельбергом без особых проблем. В вопросах местного управления, попадавших к нему на стол и требовавших вмешательства полиции, он с помощью лести и взяток, состоявших из пары бутылок хорошего виски, совершенно безболезненно добивался успешного сотрудничества. И не видел причин для того, чтобы на этот раз вышло по-другому.

— Ну, знаешь ли, — с некоторым смущением ответил Мельберг, — в последнее время так много всего навалилось, что силы на исходе.

— Да, понимаю, вам приходится тяжело, — согласился Эрлинг, с удивлением заметив, что лицо комиссара сильно покраснело.

— Чем могу быть полезен? — спросил Мельберг, указывая на кресло.

Эрлинг уселся и с глубоко озабоченным лицом изрек:

— Дело в том, что мне только что позвонил продюсер шоу «Покажи мне Танум» Фредрик Рен. Похоже, кто-то из твоих полицейских побывал в краевом клубе и наделал изрядного шума. Они даже грозили запретить съемки. Должен признаться, я очень удивлен и несколько разочарован. Я полагал, что мы достигли по этому вопросу согласия и благополучно сотрудничаем. Да, Бертиль, я действительно разочарован. Можешь ли ты дать мне какие-то объяснения?

Он посмотрел на Мельберга, наморщив лоб, что на протяжении его карьеры многократно наводило на собеседников страх. Однако на комиссара это, похоже в виде исключения, не подействовало: он просто смотрел на Эрлинга, молча и не делая попыток оправдываться, и тот ощутил легкое беспокойство. Вероятно, стоило прихватить с собой бутылку виски. На всякий случай.

— Эрлинг… — произнес Мельберг, и по его тону Эрлингу В. Ларсону показалось, что на этот раз он, очевидно, зашел несколько далековато.

— Эрлинг… — повторил Мельберг, и глава администрации заерзал на кресле. Разрешится он когда-нибудь? Ведь ему задали очень простой вопрос. Во имя защиты блага города. Что тут такого страшного?

— Мы проводим расследование убийства, — сказал Бертиль Мельберг, пристально глядя на мужчину напротив него. — Кто-то из участников шоу не только скрыл от нас важный доказательственный материал, но и продал его прессе. Поэтому в данный момент я склонен согласиться с коллегами, что будет лучше, если мы прикроем это дерьмо.

Эрлинг почувствовал, что покрывается потом. Фредрик Рен не позаботился о том, чтобы сообщить ему эту мелкую деталь. Некрасиво с его стороны. Очень некрасиво. Запинаясь, гость пробормотал:

— Он… Он есть в сегодняшней газете?

— Да. На первой странице и еще на развороте. Выдержки из дневника, который, очевидно, вела убитая девушка и о существовании которого мы не знали. Кто-то скрыл его от нас и предпочел продать вечерней газете. И сейчас мои сотрудники, Хедстрём и Мулин, пытаются заполучить этот дневник, чтобы установить, может ли — или мог ли бы — он помочь нам в поисках убийцы.

— Я ничего не знал… — произнес Эрлинг В. Ларсон, проигрывая в голове слова, которые выскажет Рену, как только выйдет отсюда.

Отправляться на деловую встречу, не имея в руках полной информации, все равно что бросаться в бой безоружным, это известно любому новичку. Проклятый идиот. Пусть не думает, что сможет водить за нос главу администрации Танумсхеде.

— Назови мне хоть одну причину, по которой я не должен немедленно перекрыть кислород этому проекту.

Эрлинг молчал. В голове не шевелилось ни единой мысли, все аргументы улетучились. Он посмотрел на Мельберга и увидел, что тот усмехается.

— Вот ты и беззащитен. Черт, никак не думал, что такое возможно. Но я рассужу по справедливости. Мне известно, что многим нравится пялиться на это дерьмо. Поэтому пусть пока продолжают. Но малейшая проблема, и…