Запах соли, крики птиц - Камилла Лэкберг (2011)

Как быстро на самом деле все произошло. Казалось, что они зажили вместе только вчера, и в то же время будто так всегда и было. Порой она забывала о том, что когда-то жила без Патрика. А через несколько недель они поженятся. Из гостиной доносится воркование их маленькой дочки. Теперь, когда Анна начинает вставать на ноги, она опять могла всему этому радоваться.

Она уже сидела за столиком, когда он вошел, опоздав на десять минут: брюки, которые он разглаживал при помощи диванных подушек, оказалось не так легко отчистить. В частности, сзади приклеился большой кусок использованной жевательной резинки, и ему потребовалось привлечь всю свою целеустремленность и очень острый кухонный нож, чтобы ее отодрать. После того как по ткани прошелся нож, она, конечно, выглядела несколько потрепанной, но если хорошенько потянуть вниз пиджак, то, пожалуй, ничего видно не будет. Он кинул последний взгляд на сверкающую поверхность вставленного в раму зеркала и убедился, что все в порядке. В этот вечер он особенно тщательно уложил на лысине прядь волос: нельзя было допустить, чтобы просвечивал хоть малейший кусочек сверкающей голой черепной коробки. В итоге Мельберг мог с удовлетворением констатировать, что с честью вышел из борьбы со своим возрастом и потерями по части волос.

При виде ее сердце забилось чаще, и это его вновь удивило. По правде говоря, у него давненько так не стучало в груди. Что же в облике этой немолодой полноватой женщины оказывало на него такое воздействие? В голову приходили только глаза — самые голубые из всех, какие ему доводилось видеть, оттененные подкрашенными в рыжеватый цвет волосами, они буквально светились. Он смотрел на нее как зачарованный и поначалу даже не среагировал на протянутую ему руку. Но потом пришел в себя и, словно со стороны, увидел, как на старинный манер склоняется, берет руку и запечатлевает на ней поцелуй. На мгновение он почувствовал себя идиотом и не мог понять, как ему такое пришло в голову. Однако затем он увидел, что приглашенная дама, похоже, оценила его жест, и в животе распространилось теплое и приятное ощущение. Все-таки навыки этикета никуда не делись. Он еще знает, за какой конец тянуть веревочку.

— Как здесь мило. Я тут впервые, — мягко сказала она, пока они тщательно изучали меню.

— Заведение первоклассное, можешь не сомневаться, — заявил Мельберг, выпятив грудь, словно «Постоялый двор» являлся его собственностью.

— Да, это сразу видно. — Ее глаза скользили по означенным в меню лакомствам.

Мельберг тоже взглянул на ассортимент и на мгновение ощутил панику, увидев цены. Но потом он встретился взглядом с Роз-Мари, и беспокойство в желудке улеглось. В такой вечер деньги значения не имеют.

Она посмотрела в окно на краевой клуб.

— Кажется, там сегодня намечается большое веселье?

— Да, все из-за этого реалити-шоу. Обычно нас такие сборища минуют. Окрестная молодежь, как правило, развлекается в Стрёмстаде. С основными последствиями в виде пьянства и прочей мерзости разбираться приходится тамошним коллегам.

— Вы ожидаете, что возникнут проблемы? Тебе правда не надо работать этим вечером? — с озабоченным видом спросила Роз-Мари.

Мельберг приосанился и чуть больше выпятил грудь. Приятно ощущать свою важность в присутствии красивой женщины. С тех пор как его незаслуженно перевели в Танумсхеде, такое случалось слишком редко. Здешний народ почему-то никак не мог оценить его по достоинству.

— Я отправил двух человек приглядывать за этим цирком, — сказал он. — Так что мы спокойно можем поесть и пообщаться. Хороший начальник знает, как распределить обязанности, а я смею утверждать, что это одна из моих сильных сторон.

Улыбка на лице Роз-Мари показывала: она не сомневается в том, что он прекрасный начальник. Вечер обещал быть действительно очень приятным.