– Что это, Энглби? – тётушка Розмари с подозрением уставилась на консервированный язык – тёмно-розовые кусочки подрагивали в обрамлении мутноватого желе, начинавшего растекаться по серебряному блюду неаппетитной лужей. – Я это есть не буду. Унесите немедленно, этим утром нам достаточно потрясений.

Энглби понимающе кивнул и вынес язык из столовой по широкой дуге, держа блюдо как можно дальше от собственного носа и с сомнением поглядывая на его неаппетитное содержимое.

Вивиан принялась нарезать в тарелке консервированный мясной рулет, демонстративно оставив без внимания недовольство тётушки Розмари. Пожилая леди дождалась, когда девушка прожевала несколько кусочков, и, намазывая хлеб кроличьим паштетом, мрачно сообщила:

– И всё-таки, что бы ни утверждал инспектор, я никогда не поверю, что несчастная Грейс могла выстрелить в Майкла Хоггарта. Девочка получила отличное воспитание, её отец был исключительно достойным человеком, и подобный ужас, я уверена, просто не пришёл бы ей в голову.

– А кто же тогда, по-вашему, мог это сделать? – тут же вскинулась Вивиан, принимая тётушкин выпад на свой счёт.

– Откуда мне знать? – пожала плечами Розмари Сатклифф. – Это же не я по ночам приглашаю в Гриффин-холл посторонних мужчин. Возможно, в Америке такое поведение для девушки не считается чем-то предосудительным, но вот у нас, в Британии, по-прежнему…

– Вы опять?! – Вивиан, чьи нервы были на пределе, подскочила на стуле. – Да сколько же можно объяснять – не было никакого постороннего мужчины в доме! Незнакомец – плод вашей бурной фантазии. И мне показалось, или вы только что обвинили меня в сговоре с убийцей?!

Она заметила, как лакей от этих её слов вздрогнул и быстро отвернулся, сделав вид, что не слушает.

– Ну, Вивиан, ты ещё очень молода и могла не знать, что он убийца, – снисходительно возразила ей тётушка Розмари. – Юные девушки так неопытны и неблагоразумны. Они представляют собой отличную мишень для проходимцев различного толка. Как правило, такие связи приводят к немалым разочарованиям, – и она внимательно взглянула на девушку, отметив про себя её замешательство.

– Но разве не бывает так, чтобы жена убила мужа? – Вивиан попыталась отвлечь тётушку, проявившую такую неожиданную проницательность, от своей персоны.

– Бывает! Конечно, бывает! Само собой, – с жаром согласилась та, будто речь шла о традиционном и вполне заурядном событии. – В деревушке, где я живу, лет пять назад булочника убила собственная жена. Зарубила топором, а потом разрезала на куски и закопала в разных частях сада, – тут тётушка осуждающе поджала тонкие губы, как если бы такой способ убийства казался ей не слишком пристойным.

– Какой кошмар! – искренне ужаснулась Вивиан, внезапно почувствовав дурноту и отодвигая от себя мясной рулет, омерзительно пахнувший застывшим жиром.

– Кошмар и есть! – закивала тётушка Розмари. – Нам тогда три дня пришлось питаться чёрствыми булочками, пока племянник бедняги Причарда не приехал и не взялся за дело. Только представьте, три дня подряд есть хлебный пудинг. И это при том, что я его терпеть не могу, – и пожилая леди закатила глаза, показывая всю силу своего отвращения.

У Вивиан закружилась голова. Эксцентричная сестра дедушки Матиаса начинала действовать ей на нервы, и она уже пожалела, что решилась спуститься в столовую. Чувствуя настоятельное желание выйти из дома, оказаться снаружи и вдохнуть свежий воздух, девушка пробормотала извинения и, не дожидаясь помощи Энглби, резко выдвинула стул и торопливо направилась к выходу. У самых дверей она вскрикнула от неожиданности – на пороге стоял Себастьян Крэббс, и она даже не сразу узнала его, таким он выглядел бледным и измученным.

***