– Я хочу, чтобы этот ребенок жил! Ведь это нормально или нет? Чтобы у него были все шансы, на которые он имеет право!

Антуан прикрыл глаза.

– Нам надо пожениться, Антуан, мои родители…

Он вскочил со стула как ошпаренный и проорал:

– Это невозможно!

Он напугал Эмили, она отшатнулась. Надо непременно убедить ее в абсурдности этой идеи. Антуан попытался успокоиться, придвинул свой стул, сел напротив нее, взял за руки:

– Это невозможно, Эмили, я не люблю тебя, я не могу на тебе жениться!

Надо было найти аргументы, доступные ее пониманию.

– Я не смогу сделать тебя счастливой, понимаешь?

Этот довод заставил Эмили задуматься, она неотчетливо понимала, что он хочет этим сказать. На самом деле она вот уже два месяца жила надеждой на то, что Антуан «разрулит ситуацию», и ничего другого не предполагала.

– Мы еще можем прервать эту беременность, – настаивал Антуан, – не беспокойся, я заплачу. Я раздобуду деньги, я обязательно найду клинику, ничего не бойся, уверяю тебя, я все возьму на себя, но ты должна избавиться от этого ребенка, потому что я на тебе не женюсь.

– Ты требуешь, чтобы я совершила преступление!

Эмили сжала кулачок и взволнованно прижала его к груди…

Наступило долгое молчание.

Антуан начинал ненавидеть ее.

– Ты специально это сделала? – холодно спросил он.

– С чего бы я это сделала? Я хочу сказать, как бы я могла…

Эмили пыталась выразить простую мысль, но не знала, с какого конца ухватиться, однако вид у нее был искренний.

Эта очевидность убила Антуана: это была случайность. Эмили и сама предпочла бы выйти за своего старшего сержанта, только вот, надо же, тем временем произошел «их вечер», и каким бы неудачным он ни был, факт остается фактом: у Эмили будет ребенок и сделал это Антуан.

Все в нем воспротивилось. Он встал:

– Извини, Эмили, но нет. Я не хочу этого ребенка. Я не хочу тебя, я всего этого не хочу. Я найду деньги, но я не хочу этого ребенка, никогда, это выше моих сил, не думаю, что ты сможешь понять.

Молодая женщина была готова расплакаться. Антуан представил, как Эмили возвращается домой с этой новостью. Он не мог предположить, что она приехала, предварительно не отрепетировав старательно их встречу с родителями, со своей святейшей мамашей. Он отчетливо представил себе семейство Мушотт в полном составе: папаша, прямой, как пасхальная свеча, закутавшаяся в свою мохеровую шаль мамаша… Как только они могли подумать, что Антуан уступит, женится на их дочурке! Просто невероятно.

Ситуация разворачивалась не так, как представляла себе Эмили. Она тоже встала, подошла к Антуану и, прежде чем он успел отреагировать, обвила руками его шею, прижалась губами к его рту и засунула туда свой язык. Она ждала, что Антуан тоже что-нибудь сделает (наверное, она и сама спрашивала себя, к чему этот ритуал, которому все мужчины хотят принести жертву, но, ничего не ощущая, отдавалась ему с верой и даже с жаром, однако не вкладывая в это никакого смысла и таланта).

Антуан увернулся, разжал руки Эмили и медленно отстранился.

Молодая женщина почувствовала себя отвергнутой и расплакалась. В слезах она была ошеломляюще прекрасна, это потрясло Антуана. Но мысленно он уже ухватился за мачту, чтобы не поддаться соблазну. Ему достаточно было на секунду вообразить себе жизнь с ней, чтобы собраться с силами, которым никто не мог противостоять. Он просто положил руку ей на плечо.

Несколько минут назад он ее ненавидел, а теперь жалел.

Его пронзила внезапная мысль: а кто еще, кроме Мушоттов, в курсе? О себе он не думал, потому что больше никогда не вернется в Боваль. Он думал о матери. Все это было очень печально.

– Ты нас бросаешь? – спросила Эмили.

Она и правда ловко ввернула этот нелепый вопрос, и где только научилась? Эмили шумно высморкалась.