Ганнибал - Томас Харрис (2013)

— Нельзя нам оставаться, дочка. Никто не может оставаться там, где хочет.

Он поцеловал ее в лоб и вышел из комнаты. Она видела пулевое отверстие в его шляпе, когда он помахал ей на прощанье рукой, возвышаясь в дверях.

Глава 95

Клэрис Старлинг любила отца точно так же, как все мы любим своих родителей, и была в любой момент готова вступить в драку, если бы кому-то вздумалось чернить его память. И все же в разговоре с доктором Лектером — под влиянием мощной дозы снотворного и глубокого гипноза — вот что она сообщила:

— Я тогда просто взбесилась, правда-правда. Я что хочу сказать — как же это так случилось, что он оказался возле этой проклятой аптеки, глубокой ночью и пошел против этих двоих подонков, которые его убили… А у него еще заклинило затвор его старого дробовика — и они убили его. Гнусные ничтожества — и убили его. Он сам не знал, что делает. Так за всю жизнь ничему и не научился…

Если б это сказал кто-нибудь другой, она дала бы ему пощечину.

Монстр чуть подвинулся в своем кресле, на какой-то микрон. Ага, вот мы наконец и добрались до сути дела! А то все эти школьные воспоминания уже начали надоедать…

Старлинг попыталась поболтать ногами под стулом, как это делают дети, но у нее ничего не вышло — ноги были слишком длинные.

— Понимаете, у него была такая служба, он ездил и делал то, что ему велели, катался по округе с этими проклятыми табельными часами, а потом его убили. А мама все пыталась отмыть кровь с его шляпы, чтобы его в ней похоронили… И кто после этого каждый день возвращался домой? Да никто уже не возвращался. И мы уже больше не покупали «Сноу-Боллз», это уж точно. И мы с мамой убирались в мотелях. А там вечно все оставляли после себя всякую дрянь, презервативы использованные… Его убили, он ушел от нас, потому что он был просто тупарь! Ему бы надо было послать всех этих начальничков куда подальше…

Она бы никогда не произнесла такого вслух, все это были запретные мысли.

С самого начала их знакомства доктор Лектер все время дразнил ее, называя ее отца «ночным сторожем». Но теперь он уже выступал в другом качестве — Лектер-Защитник памяти ее отца.

— Клэрис, но он ведь никогда не желал ничего иного, кроме вашего счастья и благополучия.

— В одной руке благое желание, в другой — дерьмо, какая перевесит? — ответила Старлинг. Старая поговорка, которую она подцепила еще в приюте, в ее устах звучала особенно грубо, однако доктору Лектеру она, видимо, пришлась по вкусу, даже понравилась.

— Клэрис, я хотел бы попросить вас пройти со мной в другую комнату, — сказал он. — Вы повидались с отцом, ваша встреча прошла просто отлично, лучше трудно себе представить. Вы убедились, что, несмотря на ваше жгучее желание, чтобы он остался с вами, он не смог остаться. Он посетил вас. Теперь ваша очередь посетить его.

По коридору в гостевую спальню. Дверь туда закрыта.

— Подождите минутку, Клэрис. — Он вошел в комнату.

Она стояла в коридоре, положив ладонь на ручку двери; потом услышала, как в комнате чиркнула спичка.

Потом доктор Лектер отворил дверь.

— Клэрис, вы знаете, что ваш отец мертв. И знаете это лучше, чем кто-либо другой.

— Да.

— Войдите и взгляните на него.

Кости ее отца были сложены на двуспальной кровати, грудная клетка прикрыта простыней. Эти останки выглядели как барельеф под белым полотном, как лежащая снежная баба, вылепленная ребенком.

Череп, вычищенный мелкими морскими хищниками на мелководье недалеко от дома доктора Лектера, сухой и выбеленный, лежал на подушке.

— Куда девалась его звезда, Клэрис?

— Власти забрали. Сказали, она стоит целых семь долларов.

— Вот что он теперь собой представляет, вот все, что теперь от него осталось. Вот до какого состояния довело его время.