Каждый вдох - Николас Спаркс (2019)

– Признаюсь, меня привела сюда череда экстраординарных событий.

Несмотря на слезы, Хоуп рассмеялась, отвыкнув от его манеры говорить. Тру по-прежнему выражался несколько необычно, и от этого она немного пришла в себя.

– Как ты нашел мое письмо? – спросила Хоуп. – Или ты был здесь в прошлом году?

– Не был, – отозвался Тру. – И письма я не читал, мне о нем рассказали. Но… давай сначала о тебе. Как у тебя сложилась жизнь?

– У меня все хорошо, – привычно ответила Хоуп, – я… – и замолчала, вдруг растерявшись. Что сказать бывшему любовнику спустя двадцать четыре года? Что она мечтала об этой минуте, едва они попрощались? – У меня многое произошло, – только и сказала Хоуп.

– Правда? – Тру шутливо приподнял бровь, и Хоуп не сдержала улыбки. Им всегда было легко друг с другом, и это не изменилось.

– Даже не знаю, с чего начать, – призналась она.

– Может, с того момента, где мы остановились?

– Я не вполне понимаю, что это значит.

– Хорошо, тогда вот с чего: полагаю, ты вышла замуж?

Разумеется, Тру догадался, почему она ни разу не напомнила о себе. Но в его тоне не было печали или горечи, а лишь любопытство.

– Да, – ответила Хоуп, – мы с Джошем поженились, но… – пускаться в подробности не хотелось. – Но восемь лет назад развелись.

Тру опустил взгляд, но тут же снова посмотрел на нее:

– Должно быть, тебе пришлось нелегко. Сочувствую.

– Не стоит, – пожала плечами она. – Брак себя исчерпал, пора было заканчивать. А ты женился?

– Нет, – ответил Тру. – До этого так и не дошло. Сейчас живу один.

Хотя это было довольно эгоистично, Хоуп почувствовала облегчение.

– Но зато у тебя есть Эндрю. Ему ведь уже за тридцать?

– Тридцать четыре, – отозвался Тру. – Я вижусь с ним несколько раз в год, он сейчас живет в Антверпене.

– Он женат?

– Да, уже три года.

Ничего себе, поразилась Хоуп. Это не укладывалось в голове.

– А дети есть?

– Моя невестка Аннетт беременна первенцем.

– Значит, ты скоро станешь дедушкой?

– Похоже на то, – признал Тру. – А у тебя есть дети, о которых ты так мечтала?

– Двое, – кивнула Хоуп. – Мальчик и девочка. Хотя, наверное, правильнее сказать, молодой человек и девушка, им уже за двадцать. Джейкоб и Рейчел.

Тру нежно сжал ее руку:

– Я рад за тебя.

– Спасибо. Ими я горжусь больше всего в жизни, – ответила Хоуп. – Ты по-прежнему работаешь гидом?

– Нет, три года назад ушел на покой.

– Скучаешь по работе?

– Ничуть, – заверил Тру. – Мне уже стало нравиться вволю спать по утрам и не думать, явились львы ко мне на порог или нет.

Хоуп чувствовала, что беседа, как ручеек, обегает самые серьезные темы, но разговаривать с Тру было удивительно легко. Она невольно вспомнила своих подруг, с которыми можно было не общаться по нескольку месяцев, а потом продолжить разговор с того места, на котором расстались. Хоуп и не предполагала, что с Тру будет примерно так же, но приятную непринужденность подпортил истинно арктический порыв ледяного ветра, от которого не спасла и теплая куртка, – над дюной даже поднялся песок. Оглянувшись, Хоуп увидела, что шарф слегка сдвинулся на скамье, а края писем затрепетали.

– Подожди, я сложу все обратно, а то унесет.

Она поспешила к почтовому ящику. По дороге сюда ноги казались свинцовыми, зато сейчас Хоуп чувствовала себя помолодевшей, будто время повернуло вспять. Так оно и есть, подумала она.

Закрыв дверцу ящика, Хоуп обернулась к Тру, подошедшему следом.

– Твое письмо я оставлю себе, – сказала она, – если ты не против.

– Отчего же, я писал его для тебя.

Хоуп надела шарф.

– Почему ты не написал, что по-прежнему в Уилмингтоне? Можно было добавить строчку: «Жди меня».

– Я не знал, надолго ли останусь. Мне было неизвестно, в каких числах ты придешь, а оригинала твоего письма в ящике уже не было.

Она склонила голову набок: