Warm - Панченко Сергей Анатольевич

- А ты у нас Гефест, бог-кузнец.

- Не канонично, не по-славянски.

- А давайте, вообще начнем историю без всяких божеств, без религий и прочего, - предложил Гурьян. - Давайте сохраним все, как было на самом деле. Не так, что разгневался Бог на людей своих и наслал им кару, а так, как было на самом деле. Случилось мегаземлетрясение, разрушившее все, что построили люди, а потом волна жара, поднявшаяся из раскаленных недр, доконала все живое, - он замер. - Интересно, а в океанах жизнь осталась?

- Не знаю, - Александр тоже часто задумывался над тем, смогла ли жизнь на глубинах избежать тяжкого последствия разогрева атмосферы, - очень хочу в это верить.

- Да, будет скучно, если останутся одни червяки да мошки. Так можно было бы надеяться, что рыбы опять выползут на сушу со временем.

- А давайте не забывать о том, что на земле есть еще горы с пещерами с замкнутой экосистемой, в которых тоже могли спастись разные виды животных. Например, крысы, мыши, змеи, пауки, многоножки.

- Пауки, - задумчиво произнесла Аглая. - Я бы сейчас за живую беременную зайчиху палец отдала. Даже два.

- Надо было контактный зоопарк открывать здесь со зверушками, - предложил Вторуша.

- А чем кормить их? Сами-то они не прокормятся. Даже не знаю, кому бы я пожелал оказаться в живых. Мошкару не жалко, а зайчиху жалко.

Обычно такие разговоры велись во время послеобеденного перерыва, либо перед сном. Они были нужны, чтобы не развивалось ощущение безысходности, обреченности, полного одиночества. А иногда, жителям Зарянки в самом деле казалось, что они единственные уцелевшие люди на планете.

Четыре дома из так называемой «первой линии» накрыли крышами, заделали окна. В каждом доме жила пара: Харитон-Лукерья, Гурьян-Фекла, Гордей-Забава, Александр-Аглая. Как все и предвидели между бывшим боссом и администратором его актива появились чувства. Александр некоторое время стеснялся этого, в основном из-за разницы в возрасте, но постепенно принял и отдался семейной жизни с полной отдачей, как обычно отдавался любимому занятию.

Только Вторуша, не особо переживающий отсутствием пары ночевал, где придется, до тех пор, пока ему восстанавливали дом. Гордей предложил ему сменить имя на Первушу, чтобы обмануть жизнь, но тот уже не воспринимал себя никем, кроме Вторуши, а Гурьян вообще, прозвал его омега-самцом.

В принципе, в Зарянке установился статус кво, все чувствовали себя в имеющемся положении полноценными. Однако, от необходимости изучать изменившийся мир вокруг, это обстоятельство никак не освобождало. Прилегающую территорию надо было изучать, чтобы на будущее иметь представление о том, на что можно рассчитывать в случае каких-то проблем. В первую очередь - голод, во вторую - всё остальное.

Нужна была серьезная экспедиция с пробегом на двести-двести пятьдесят километров. Готовиться к такому путешествию стоило самым серьезным образом. Нужна была крепкая обувь, какие-то средства для укрытия от дождя, и даже громоотвод, оружие, сумки или даже тележка или сани, чтобы волочить добытое добро.

Через неделю подготовки и бесконечных обсуждений деталей разной важности для экспедиции были подготовлены усиленные кожаной стелькой лапти. Планировалось надевать их только при движении по железнодорожной насыпи, чтобы не поранить ноги об острый щебень. До нее можно было спокойно идти босиком. Вообще, первая экспедиция планировалась только по насыпи, единственному пути, по которому можно было идти, не боясь потеряться, не боясь попасть в грязевую ловушку и зная наверняка, какие населенные пункты могут ждать по пути.