Дуэль - Ли Чайлд, Кэти Райх (2018)

– Ты – оперативник МИ-6, временно приписанный к специальному отделу ФБР для борьбы с русской мафией. А твоя невеста раньше работала на ЦРУ и, вероятно, до сих пор продолжает там работать. У тебя есть не более двенадцати часов на освобождение Ника, так что используй свое влияние. Попроси об услуге. Это будет несложно. Он не является серьезной фигурой. ФБР признает: они арестовали его только из-за того, что рассчитывали с его помощью выйти на кого-то важного.

– Если он не важен, зачем он тебе нужен?

– Он мой брат. Наша мама, как и я, огорчена. Бедняга Ник не слишком умен, что совершенно очевидно, раз он позволил себя арестовать. Но он – наша семья. Ты должен освободить его к девяти вечера.

– Но…

– Сохрани телефон, который я тебе прислала. В нем открытый микрофон. Даже если выключить телефон, он будет передавать все, что ты скажешь. Так что не вздумай предупредить своих друзей в ФБР о том, что происходит. Если у меня возникнут хотя бы малейшие подозрения, на следующем видео ты увидишь, как твоей невесте отрезают уши.

– Я хочу каждые полчаса получать видео, подтверждающее, что Лиз жива и здорова, – потребовал он.

– Каждые два часа подойдет. И помни: мир не остановится, если Ника выпустят на свободу. Но твой мир замрет, если этого не произойдет. Отдай мне брата. Или получишь изуродованный труп невесты.

* * *

Лиз очнулась от пульсирующей боли в лице. Не открывая глаз, она попыталась коснуться пальцами щеки, но обнаружила, что ее запястья к чему-то пристегнуты. Сансборо лежала на какой-то не очень жесткой поверхности. Пока она пыталась вспомнить, где находится, в ее затуманенный разум проникли голоса, и Лиз с ужасом поняла, что они принадлежат похитителям. Теряя сознание и снова приходя в себя, она слышала, как эти люди говорят друг с другом и с кем-то еще – женщиной, как показалось Ли, – по громкой связи. Одного из них женщина называла Руди, другого – Макс. Лиз старалась дышать глубоко, чтобы справиться с болью, и сосредоточилась на голосах.

– Джон Джей выступал вчера по телевидению, – сказал Руди.

– Джон Джей? О чем ты говоришь? – спросил Макс.

– Джон Рэмбо. Ну, ты знаешь, «Первая кровь», – сказал Руди. – Когда я был маленьким и жил в Москве, то смотрел фильмы, чтобы улучшить свой английский.

Лиз заметила, что он слегка шипит, когда произносит «эс», что характерно для некоторых русских, когда они говорят по-английски.

– Рэмбо почти не говорил. Как можно было учить английский на таких фильмах? – осведомился Макс.

– Зато другие говорили.

– После того как в третьем фильме про Рэмбо показали русских, меня удивляет, что ты вообще их смотрел.

– Согласен, третий – не лучший фильм, но первый классный.

Из их беседы Лиз не узнала ничего полезного, поэтому открыла глаза и увидела, что лежит на скамье для занятий тяжелой атлетикой, стоящей рядом с массивной машиной «Наутилус»[31]. По мере того как в голове у нее прояснялось, она поняла, что пластиковые наручники на ее запястьях надеты на один из металлических поручней машины, и руки у нее подняты вверх. Туго натянутый пластик больно врезался в кожу. Лиз принялась изучать поручень и сам тренажер с блоками, рукоятями и грузами, пытаясь сообразить, есть ли у нее шанс высвободиться. Ситуация выглядела не слишком обнадеживающей, но даже если у нее и получится, ей все равно придется иметь дело с двумя ублюдками, которые ее похитили.

– Если ты хотел изучать английский с помощью Рэмбо, тебе стоило прочитать роман, – сказал Макс.

– А разве такой есть?

– В конце он умирает.

– Нет, в конце шеф полиции все еще двигается. Это можно увидеть, когда его укладывают на носилки.

– Но только не в романе, – сказал Макс.

– В книге шеф полиции умирает?

– И Рэмбо.

– Кончай вешать мне лапшу на уши.