Девятый круг - Блейк Крауч (2018)

После десяти минут сосредоточенного пыхтенья были обработаны все семнадцать билетов. Призом оказался всего один дополнительный билет, который можно взять бесплатно.

– Я тебя ненавижу, – процедил сквозь зубы Дональдсон.

Холодало, смеркалось, а без денег на мотель ночевать им приходилось в машине. Положение усугублялось еще и тем, что Люси потеряла ативан – медикамент, помогающий отойти ко сну. Без него забыться будет почти невозможно.

В карму Дональдсон не верил, но думая сейчас о множестве безжалостно им умерщвленных, он прикидывал: а и впрямь, не по заслугам ли ему это согбенное сидение в тряской, неутолимой, ужасной, сопряженной с голодом и холодом боли? Похоже, это действительно так.

Джек

1 апреля, 07:30

Схваток у меня в ту ночь не было, поскольку не было и сна.

Слишком много всего на уме.

Мы с бессонницей давно уже сделались двумя закадычными врагами.

Фин на меня хотя еще и злился, но настоял, что должен остаться в моей комнате, а заснул лишь за час до рассвета. Восход солнца застал его посапывающим на нерасправленном кресле-кровати. Непонятно, кто громче сопел: он или Даффи у его ног.

Чтение Эндрю З. Томаса продолжилось и утром.

«Поджигатель» представлял собой образчик буйно замешенной на насилии халтуры. Что удивительно, я читала с неотступным интересом, хотя здесь отсутствовал какой-нибудь цепляющий герой. А прочитав, так и не поняла, какой урок из этого чтива должна извлечь. Закончив «Поджигателя», я окунулась в «Божественную комедию», из которой почерпнула единственно то, что Данте был двинутым на всю голову. Измышлять пытки для грешников, а затем писать о них эпическую поэму – вершина, на мой взгляд, дурного вкуса. И то, что многие религии и люди сочли воззрения Данте об аде чуть ли не хрестоматийной истиной, вызывало оторопь.

После чтения запоем я сводила Даффи на двор. Когда он наконец опростался, я уставилась на его кучу в размышлении, какие предпринять действия. Придя к выводу, что никаким приятным способом проблему не решить, я надела резиновые перчатки и стала играть в куличики. Занятие на ощупь такое же гадкое как и на звук, а уж с запахом таким, что я сорвала с себя спортивный лиф и обвязалась им вокруг носа и рта. Дотошный анализ показал, что никакого кольца там нет. Все обернулось лишь отвратительной и зряшной тратой времени.

Единственный плюс: смена памперсов вряд ли будет хуже.

По возвращении в дом я застала Фина уже проснувшимся.

– Давай смерим тебе давление, – не совсем еще бодрствующим голосом сказал он.

– Потом.

– Сейчас.

Для драки я была слишком измотанной, а потому безропотно села и дала себя прокачать.

– Сто шестьдесят пять на сто десять. Хуже, чем было.

– Я чувствую себя прекрасно.

– Тебя нужно в больницу, Джек. Это серьезно…

– Пощупай.

– Что?

Я ухватила его ладонь и приложила к своему животу.

– Вот. Почувствуй. Она слышит твой голос и говорит «доброе утро».

Фин удерживал ладонь там, а ножка нашего ребенка постукивала по ней изнутри. В этот краткий, кристальный миг я вдруг представила себя за ним замужем, и фантазия домика с белым заборчиком шибанула меня с полной силой. Никаких больше гонок за убийцами и ношения оружия. Лишь мы втроем, тупо и счастливо одомашненные.

Фин убрал руку.

– Я вызываю врача и прошу что-нибудь сделать с твоим давлением.

– А ты можешь для начала присесть рядом со мной?

Он ушел, а я осталась с чувством вины прямо посередине моей груди, в который раз изводя себя вопросом, почему я просто не сказала, что принимаю его предложение.

Прошлепав обратно в кабинет, я плюхнулась в кресло и уставилась в компьютер. Хотела вбить кое-какие данные в планшет, но решила справиться аналоговым способом и пододвинула к себе листок и ручку.

На бумаге я принялась составлять перечень данных по первому убийству. То немногое, что имелось.