Светила - Элеанор Каттон (2015)

– Это был он, – объяснил Кросби Уэллс. – Это он украл мои документы. Обманом присвоил все мое состояние в чистом золоте. Настроил против меня мою законную жену. Он отнял мое имя и мои деньги и жизнь тоже попытался отнять – да только фокус не сработал, так? Я выкарабкался. И вот я здесь. Работаю за гроши, с хлеба на воду перебиваюсь, да еще то и дело через плечо оглядываюсь, удара из-за угла боюсь – того гляди с ума сойду. Вот это, – он указал на самородок, – все, что у меня осталось.

– А почему вы не обратитесь в полицию? – спросил Стейнз. – Судя по вашему рассказу, оснований у вас достаточно.

Уэллс надолго умолк. А затем спросил:

– А где он?

– Думаю, что по-прежнему в Данидине.

– Вы уверены?

– Ну, сколько-то, – отвечал Стейнз. – У меня его адрес есть; я должен написать ему, как только обзаведусь своим первым предприятием.

– Вы его партнер! – сплюнул Уэллс.

– Нет. Я ему обязан, вот и все. Он дал мне восемь фунтов, а я в свою очередь должен приумножить его вложение.

– Вы его партнер. Вы на него работаете.

– Послушайте, – запротестовал Стейнз, вновь не на шутку встревожившись, – какое бы зло мистер Карвер вам ни причинил, мистер Уэллс, мне о том ничего не ведомо, равно как и о причинах. Честно. Да если бы я хоть что-то знал, я б ни за что не стал упоминать при вас его имя, верно? Я бы придержал язык за зубами.

Уэллс не ответил ни словом. Некоторое время собеседники внимательно изучали друг друга. Наконец Стейнз объявил:

– Я сделаю, что вы просите. Я отнесу ваш самородок в банк.

Марс в Раке

Глава, в которой Карвер приступает к поискам Кросби Уэллса; Эдгар Клинч предлагает свои услуги, а Анна Уэдерелл укрепляется в своем намерении.

«Добрый путь» переправился через Хокитикскую отмель на высшей точке прилива. Капитану Карверу потребовалось около часа, чтобы провести корабль в устье реки: сразу несколько судов снялись с якоря, и, чтобы подойти к пристани, ему пришлось дожидаться сигнала с набережной Гибсона. У Анны Уэдерелл, одиноко стоящей на палубе, было достаточно времени, чтобы рассмотреть панораму во всех подробностях. Хокитика оказалась не так велика, как ей представлялось, и куда более открыта. В сравнении с Данидином, который запрятался в самом низу длинного рукава Отагской гавани, со всех сторон окруженный холмами, от близости Хокитики к океану просто дух захватывало. Домá в глазах Анны выглядели уныло и заброшенно, и даже гирлянды красных и желтых флажков, натянутые тут и там между крышами и под козырьками прибрежных гостиниц, смотрелись довольно жалко.

Резкое звяканье привлекло внимание девушки к набережной: на причале стоял рыжий усатый детина, размахивая медным ручным колоколом, и кричал что-то на ветер. Он явно рекламировал, но распевный перечень преимуществ совершенно тонул в трезвоне колокола, широкий купол которого легко вместил бы буханку, а язык брякал внутри, массивный и утолщенный, как брусок металла, рождая протяжный, скорбный звук, заглушаемый ветром и расстоянием.