Этна - Мастер Чэнь (2014)

Едим, говорим про политику. Бразильянки рассказывают о кандидате в будущие президенты США, который по составу крови точно такой, как Дарки. Этот Обама любит хорошие костюмы, от Харта Маркса, еще любит шоколад ручной работы и, к сожалению, шардонне (это примитивно). Но мы ему этот примитивизм простим. Потому что его конкурент Маккейн говорит, что предпочитает пиво.

От двери мне кивает Борис: что-то хочет сказать. А как отойти?

Но тут Джоззи выпячивает вперед нижнюю челюсть и указывает ею на моих бразильянок. Они почти спят сидя. А не надо было пить вино вместо того, чтобы дегустировать.

Как бы уложить в кровать на пару часов еще и датчан.

* * *

Вот оно и произошло. А то было так тихо, так хорошо…

Снова показали свои личики, чудища в камуфляже? А кто бы сомневался. Не могли же вы просто так сидеть.

Борис мне хотел, оказывается, сказать, что звонили и присылали почту из иммиграции. Интересуются данными на всех иностранных работников, получающих зарплату в «Пьетро дель Куоре». А тут такой всего один, некто Сергей Рокотофф. Попросили прислать им эти данные почтой, дали свой новый адрес.

Адрес «новый» — это как и следовало ожидать. В списках настоящего иммиграционного департамента, конечно, он не значится.

— А, — отвечаю я ему вяло. — Ну, это их работа. Борис, а можно взглянуть, что за данные, которые они получили? Потому что налоги… Сумма… Э-э-э… Можно?

Я знаю, что у Бориса в его хозяйстве — а это вроде ресепсии в отеле, здесь платят за комнаты гости, здесь продают вино, здесь стоит главный компьютер и царит Борис — есть список всех нас.

Повторяю: всех.

И мне заранее становится очень плохо.

Пришло то, от чего я отмахивался более года — с того момента, когда увидел Джоззи за резкой чеснока.

Дело в том, что с самого начала мне казалось, что я знаю тут всех. И только про одного человека я не знал и не хотел знать ничего. Потому что если всё очень хорошо, то зачем?

Да, у нее есть настоящее имя — я давно уже понимал, что никаких «Джоззи» в Италии не бывает. И есть фамилия. И какая-то история. Которая, возможно, тут всем известна. Или одному Альфредо.

Я не хотел этого знать. Я боялся, что узнаю — и всё изменится навсегда.

И вот теперь… Теперь, когда я внимательно смотрю на своих бразильянок, пытаясь понять, кто они такие — эти, видите ли, «Америнда» и «Дарки», и еще присматриваюсь к датчанам… то придется наконец задать себе тот самый вопрос.

А кто такая Джоззи?

С деревянным лицом я зашел за стойку, туда, где царит Борис, и он без особых проблем открыл для меня тот самый список. Вот он, я.

Но, конечно, меня никоим образом не интересовало, что именно обо мне в списке значится. И без того ясно, что по «новому адресу» этой самой «иммиграции» ушло самое главное. Они теперь знают, как меня зовут, откуда я родом и так далее. Часа три работы — и будут знать про меня вообще всё. Вот такой факт. Так что тут смотреть нечего.

Как бы случайно я нажал на клавишу PgUp. Список — подробный список всех нас, с полным именем, фамилией, возрастом, местом рождения, номером главного документа и прочим — скользнул вверх, к той самой букве.

И я увидел, что только один человек в этом списке обозначен самым невероятным образом.

А именно — вы не поверите…

Там стояло — «Джоззи»!!!

И больше ничего. Ни одной буквы или цифры.

Это что, черт вас возьми, за Атос, Портос и Арамис такие?

Я снова нажал клавишу, возвращая список на место.

— Налоги — это же отдельный вопрос, Серджио, — упрекнул меня Борис. — А тут иммиграция. Визы.

— Да, — сказал я замороженно. — Ну, не вижу для себя проблем. Надо, что ли, сказать Альфредо.

— Я сам скажу, — пообещал он.

* * *

Вот так.

Что она тут делает, эта женщина с севера, которая явно особыми знаниями в виноделии не обладает? Здесь же все местные или люди с дипломами из Милана.