Дорожные работы - Стивен Кинг (2013)

Тяжело дыша, он снова прополз к окну за телевизором и, осторожно выглянув, посмотрел в сторону дома Апслингеров. Телефургоны медленно и как-то неуверенно тащились по Крестоллен-стрит. Внезапно, визжа тормозами, им преградила путь выскочившая из-за угла полицейская машина. Из кабины показалась рука в синей форме, она принялась требовательно махать, прогоняя репортеров.

Пуля чиркнула об оконную раму и, срикошетив, влетела в комнату. Он снова укрылся за перевернутым креслом. Затем, сжимая в окровавленной правой руке «магнум», громко крикнул:

– Феннер!

Огонь чуть поутих.

– Феннер! – снова завопил он.

– Не стреляйте! – услышал он голос Феннера. – Прекратите стрельбу! Остановитесь же!

Послышалось еще несколько хлопков, затем воцарилась тишина.

– Что вы хотите? – крикнул Феннер.

– Там люди с телевидения подъехали! За полицейскими машинами! Я хочу поговорить с ними!

Воцарилась долгая пауза.

– Нет! – крикнул наконец Феннер.

– Если мне позволят побеседовать с ними, я перестану стрелять!

И это чистая правда, подумал он, глядя на аккумуляторную батарею.

– Нет! – снова раздался крик Феннера.

Скотина, беспомощно подумал он. Неужто это тебе так важно? Тебе, и Орднеру, и всем остальным мерзавцам?

Стрельба возобновилась; поначалу в виде разрозненных выстрелов, а затем началась настоящая канонада. И вдруг он глазам своим не поверил: по улице бежал, держа в руках портативную телекамеру, человек в клетчатой рубашке и синих джинсах.

– Я все слышал! – прокричал он. – Я каждое слово слышал! Он предложил прекратить стрелять, а вы…

Подскочивший полицейский наотмашь ударил его по лицу, и человек в клетчатой рубашке навзничь опрокинулся прямо на тротуар. Камера отлетела в сторону, а секунду спустя разлетелась вдребезги после трех метких выстрелов. Из ее чрева вывалилась искореженная бобина с пленкой. И тут же возобновился огонь.

– Феннер, пусть они пропустят телерепортеров! – завопил он. Горло саднило с непривычки, перетруженные мышцы мучительно ныли. Руку жгло, а от бедра распространялась вверх пульсирующая боль.

– Сначала выходите сами! – прокричал в ответ Феннер. – Тогда и объяснитесь!

От этой отъявленной лжи его захлестнула слепая ярость.

– АХ ТЫ ГАДИНА! ДА У МЕНЯ ЗДЕСЬ НАСТОЯЩАЯ ПУШКА! СЕЙЧАС Я НАЧНУ СТРЕЛЯТЬ ПО БЕНЗОБАКАМ, И ВОТ ТОГДА ВЫ У МЕНЯ ПОПЛЯШЕТЕ!

Тишина. Ага, проняло!

Вновь голос Феннера. Уже осторожный и вкрадчивый:

– Чего вы добиваетесь?

– Пропустите сюда этого телерепортера! И пусть телевидение развернется для съемки!

– Это исключено! Чтобы вы взяли заложника и продержали тут нас целый день?

Один из полицейских, согнувшись в три погибели, быстро перебежал к зеленому седану и скрылся за ним. Похоже, там держали совет.

Вскоре уже другой голос прокричал:

– Слушай, парень, твой дом окружен со всех сторон! У нас здесь тридцать вооруженных людей! Выходи с поднятыми руками, или я начинаю штурм!

Что ж, пора открыть козырную карту.

– Не советую! – крикнул в ответ он. – Весь дом начинен взрывчаткой! Вот, взгляните!

И он приподнял над подоконником руку с красным «крокодильчиком».

– Видите?

– Вы блефуете! – последовал самоуверенный ответ.

– Стоит мне присоединить эту штуковину к контакту автомобильного аккумулятора, который стоит рядом, и все тут взлетит к чертям на воздух!

Молчание. Наверное, опять советуются.

– Эй! – послышался чей-то возглас. – Задержите его!

Он высунулся из-за своего укрытия и увидел, как парень в клетчатой рубашке и в синих джинсах, даже не пригибаясь, бежит по улице; либо свято уверенный в своей профессиональной неприкосновенности, либо просто чокнутый. Длинные черные волосы доставали почти до плеч, а над верхней губой темнела полоска усиков.

Двое полицейских рванулись было наперехват, но он пальнул поверх их голов, и они резво скакнули назад, за машину.